1.3.2 Геополитические идеи в дореволюционной России

Предназначение и судьба русского народа в мире – одна из принципиальных проблем, которые остро волновали отечественных мыслителей. Россия и Европа, Восток и Запад – вот основная тема раздумий историков, философов, политических и военных деятелей ХIХ – начала ХХ вв. В зависимости от точки зрения по данному вопросу они делились на славянофилов и западников.

Первые – москвичи: А.С.Хомяков, братья И.В. и П.В.Киреевские, К.С. и И.С.Аксаковы, Ю.Ф.Самарин, считали, что Россия развивалась и развивается по своему собственному, неповторимому пути, который должен привести страну на вершину мировой цивилизации, поскольку она стремиться не к тому, чтобы стать самым богатым государством, а к тому, чтобы называться самым христианским из всех человеческих обществ. Вторые, преимущественно петербуржцы: А.И.Герцен, К.Д.Кавелин, Н.В.Станкевич, Н.П.Огарев, П.В.Анненков и др., напротив, были убеждены, что Россия должна изжить патриархальность, косность, азиатчину и «научиться прогрессу» у Запада, перенимая и копируя его достижения.

Одним из представителей западничества был Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856). Сын богатого помещика, он учился в Московском университете, но не закончил его. В 1812 г. принимал участие в войне с Наполеоном и в зарубежном походе против него. Взгляды П.Чаадаева эволюционировали. Сначала он высказывался за тотальное единство народов мира и призывал Россию к объединению с другими нациями. Чуть позже, в работе «Апология сумасшедшего» (1836-1837) обосновывается тезис о разделении ойкумены на Восток и Запад, причем Россия относится к Западу. А в знаменитых «Философских письмах» Западная Европа всячески восхваляется, России же дается весьма нелестная характеристика: «…мы жили и продолжаем жить лишь для того, чтобы послужить каким-то важным уроком для отдаленных поколений…». В преклонные годы П.Чаадаев пришел к выводу о том, что «оторванность» России вовсе не является недостатком, более того, она позволит ей быстро овладеть благами западной цивилизации, избежав при этом сопутствующих издержек и недостатков. Подобную мысь о «преимуществе отсталости» высказывал и А.И.Герцен.

Талантливый поэт и дипломат Федор Иванович Тютчев (1803-1873) видел в православном Российском государстве мощный противовес мятущемуся и аморальному Западу. Его мнение базировалось на детальном знании предмета, поскольку после окончания Московского университета (ему было тогда всего 18 лет!) Ф.Тютчев продолжительное время жил и работал в Германии, Италии, Швейцарии, а вернувшись на Родину исполнял должность председателя Комитета иностранной цензуры. Революционные события 1848 г. он воспринял как начало неизбежной гибели, всеобщего разрушения европейской культуры, противостоять которому может только Россия.

Геополитическая концепция Ф.Тютчева, изложенная им в эссе «Россия и Запад», включает три стадии развития страны. Текущий этап – «Россия – 1» со Средней Азией, Закавказьем, Прибалтикой, Польшей и Финляндией, должен способствовать возникновению «России – 2», призванной объединить все Восточно-европейские народы и дать им незападное историческое бытие. При этом Австрия поглощается, православный император воцаряется в Константинополе, ему подчиняется римский папа, а над раздробленной Германией устанавливается полный политический и экономический контроль. В стихотворении «Русская география» поэт очерчивает границы «России – 3»: «от Нила до Невы, от Эльбы до Китая, от Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная», т.е. его воображению рисуется трансконтинентальный колосс, раскинувшийся практически на всем евразийском материке.

Последователем Ф.Тютчева в известном смысле можно считать писателя и историка Николая Яковлевича Данилевского (1822-1885), автора логунга «панславизма». Он родился в семье военного. В 1842 г. закончил Царскосельский лицей. Заитересовавшись естественными науками, Н.Данилевский становится вольнослушателем естественного факультета Петербургского университета, после окончания которого в 1847 г. получает степень магистра ботаники. Увлекшись идеями Фурье, молодой ученый присоединился к раволюционной группе Петрашевского, за что и провел 100 дней в Петропавловской крепости. После освобождения его выслали из Петербурга. Данилевский служил чиновником в канцелярии вологодского, а затем самарского губернатора. Начиная с 1853 г. по решению Правительства он неоднократно направлялся в командировки на Волгу, Каспий, Белое море и Север России для изучения состояния рыболовства. В 1869 г. в журнале «Заря» печатаются первые главы его работы «Россия и Европа».

• В ней он утверждал, что славянство – это особый, отличный от других, культурно-исторический тип, который не развернул еще своих творческих потенций, но за которым великое будущее. В понимании Данилевского Европа «гниет», «больна» и потому нельзя связывать с ней судьбу человечества. Вообще же, прогресс надо воспринимать не как одномерное и прямолинейное движение, а как многовариантный и изменчивый процесс. Место эгоистического моноцентризма европейской цивилизации должна занять теория полицентризма самоценных культур, по-своему способных к динамичному развитию.

Писатель придерживался взгляда, что политические устремления России и Европы не только не совпадают, но по своей сути противопо­ложны. Всякое вмешательство Москвы в дела европейских государств неизменно приводило к забвению ее собственных интересов. Лишь вопрос об обладании Царьградом имеет действительное значение. Разрушение оттоманского могущества и даже самой Турции даст России во-первых: исторический шанс оседлать этот «перекресток всемирных путей»; во-вторых, уменьшит ее государственную границу на 2500 верст; в-третьих, позволит Черноморскому флоту совершать экспедиции с Средиземноморье и угрожать Суэцкому каналу.

Данилевский считал, что назрела необходимость создания всеславянской федерации со столицей в Константинополе. В ее основу лягут самодержавие, православие, крестьянская община. Славяне помогут России присоединить Галицию и Финно-Угорскую Русь, изгнать с Балкан турок и австро-венгров.

Геополитические прозрения Данилевского заключаются в том, что он выдвинул принцип соотнесения масштабов страны с проводимой ею внешней политикой; обосновал наличие у России задач, не укладывающихся в политическую стратификацию современной ему Европы (например, освобождение и объединение славянских и православных народов), а также определил российскую государственность как неколониальную, неагрессивную и незавоевательную. Именно Данилевский охарактеризовал Россию в качестве «труднопреодолимого препятствия на пути Европы на Восток», «неассимилируемое и неподдающееся переформированию, независимое ядро». Здесь его взгляды предвосхищают концепцию «материковой сердцевины» и окружающего ее «внутреннего полумесяца» Макиндера.

Идеи Данилевского не нашли сторонников в российском обществе середины ХIХ в., что объяснялось, с одной стороны, его непричастностью автора к политическим кругам, а с другой – известной двойственностью и оригинальностью его взглядов, отчего их не разделяли ни революционеры, ни консерваторы.

Большим радикализмом отличались воззрения литератора и социолога К.Н.Леонтьева(1831-1891), считавшего идею панславизма слишком мелкой для «всеобщего духа российской государственности»¹. Писатель более 10 лет пробыл на Балканах и во многом опирался на свои наблюдения и опыт.

• «Всегдашняя опасность для России – на Западе, утверждал он. Не естественно ли ей искать и готовить себе союзника на Востоке? Если этим союзником захочет быть и мусульманство – тем лучше».

Будучи приверженцем имперской экспансии, Леонтьев отстаивал план образования Великого восточного монархически-православного союза, поддерживаемого Германией и направленного против Англии, Австрии и Турции. Он полагал, что самобытную цивилизацию составляет не славянский мир как таковой, а Русское государство со своими азиатскими владениями, которые надо дополнить протекторатом над Византийскими землями. Таким образом, рассуждения Н.Я.Данилевского и К.Н.Леонтьева сводились к апологии особой миссии России в Европе и в мире.

Соглашаясь с ними в этом главном утверждении и даже несколько конкретизируя его в том плане, что Россия и без Царьграда в нынешних своих пределах станет христианским царством правды и милости – и тогда «все остальное, наверное, приложится ей», религиозный философ Владимир Сергеевич Соловьев(1853-1900), тем не менее, жестко критиковал теорию культурно-исторических типов за присущее ей отрицание духовно-культурного монизма человечества. Он придерживался мнения, что подобный подход ведет к вырождению предъявляемых христианством нравственных требований и противоречит христианскому универсализму.

Что же касается отечественной геополитической науки в строгом смысле этого слова, то среди ее родоначальников необходимо назвать генерал-фельдмаршала, графа Дмитрия Алексеевича Милютина (1816-1912). По окончании (с серебряной медалью!) Благородного пансиона при Московском университете он был определен на военную службу. В 1835 г. поступил в Императорскую Военную Академию. Полностью прослушав курс и сдав экзамены на малую серебряную медаль, в чине штабс-капитана отбыл на Кавказ, где участвовал в операциях против горцев. В 1840-1841 гг. Д.Милютин посетил Западную Европу, побывал в Германии, Италии, Франции, Англии, Бельгии, Голландии, Швейцарии и придунайских странах. Это помогло ему осознать технико-экономическую отсталость России, ее действительную роль в международном сообществе и стоящие перед ней задачи, в частности, необходимость реформирования армии. В 1845 г. занял кафедру военной географии Военной Академии, с 1853 по 1856 г. работал в министерстве, а затем был назначен начальником Главного Штаба Кавказских войск, участвовал в пленении Шамиля (1859). Через год он уже военный министр и в этой должности пробыл более 20 лет, неизменно пользуясь расположением и дружбой АлександраII.

Его перу принадлежит много трудов и в их числе «Критическое исследование значения военной географии и военной статисти­ки», опубликованное в 1846 г. Наполеоновские войны, cих огромным пространственным размахом, вовлеченностью в боевые действия огромных масс людей и разрушительными последствиями дали толчок к осмыслению роли географического, демографического и политико-экономического факторов в планировании и проведении военных кампаний.

• В последующих публикациях Д.А.Милютин четко определил геополитические интересы Российского государства. Основным противником он назвал Британскую империю, но предпринимать активные действия против англичан считал преждевременным, так как страна еще не оправилась от поражения в Крымской войне 1853-1856 гг. По его мнению, для поддержания равновесия в Европе и на Ближнем Востоке необходимо было заключить немецко-русский военно-политический союз. Тем временем, Россия присоединила к своим владениям Туркестанский край. Фельдмаршал учитывал, что этот регион представляет собой выгодную позицию на подступах к Индии – форпосту британского могущества в Азии. Клубок противоречий существовал в отноше­ниях с Турцией. По плану военного министра турок нужно было изгнать с Балканского полуострова, создать там конфедерацию под общим покровительством европейских стран и вернуть проливам – Дарданеллам и Босфору - нейтральный статус. Персия, Китай и США при таком раскладе оказывались «невольными» союзниками Российской империи.

Плоды этой взвешенной геополитики Россия пожала уже в 1877—1878 гг., когда русские войска в стремительной войне разбили турок, а английская эскадра могла решиться только на демонстративное ма­неврирование в Дарданеллах. Британию в тот момент больше беспо­коили нацеленные на Индию казачьи полки, расквартированные в Мерве и Ташкенте. В итоге, к концу 1870-х гг. в Европе и на Балканах создалась совершенно иная, выгодная для России геостратегическая ситуация, что стало возможным в немалой степени благодаря умелому практическому применению знаний по военной географии русским офицером, ученым и государственным деятелем Д.А. Милютиным.

Одним из его последователей был Андрей Евгеньевич Снесарев (1865-1937). По окончании математического факультета Московского университета в 1888 г. он поступил на военную службу.Служил в Туркестане, занимался описанием Центральной Азии, владел 14 языками. Совершил поезки по Индии, Афганистану, Тибету, Кашгарии. Во время Первой мировой войны командовал полком, бригадой, дивизией. В 1918 г. вступил в Красную Армию. В 1921-1924 гг. был ректором и профессором института востоковедения. В 1930 г. арестован по ложному обвинению, освобожден в 1934 г. В качестве председателя отдела общества востоковедения А.В.Снесарев подготовил доклад «Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе» (опубликован в 1906 г.), где содержится мысль о том, что движение России к «теплой воде» в Индию является «естественным и давно намеченным».

Во-первых, русскому народу было «мало Русской равнины», среди недостатков которой называлось однообразие ландшафта, ограничивающее виды труда и не дающее места для развития некоторых отраслей, например, горной промышленности, отсутствие выхода к океану, ненадежность границ. Во-вторых, в этом выражалось «стремление к власти», т.е. «желание государства расширить сферу влияния, обладать всеми более слабыми».

• Суть геостратегической концепции А.В.Снесарева заключается в том, что для органического развития России в условиях, когда экспансия на север бесперспективна (льды), а на запад и юг невозможна (противодействие Германской и Османской империй), единственным направлением остается юго-восточное. Опираться оно должно на военную мощь и политическую поддержку государства.

• В книге «Введение в военную географию» (1924) автор, который тогда преподавал в Академии РККА, предложил триединую формулу могущества государства: территория, силы, средства. Под силами он подразумевал народонаселение и армию, а под средствами - естественные богатства страны: промышленность финансы, технику, железные дороги.

Взгляды А.В.Снесарева во многом перекликались с оценками русского географа А. Вандама, написавшего оригинальный труд «Наше положение» (1912). В нем он дал развернутую характеристику местораспо­ложению России, которая сводилась к следующему:

• русский народ, несмотря на большие размеры занимаемой территории, находится в наименее благоприятных для жизни условиях. Зимние холода и свойственные северному кли­мату распутицы в межсезонье, незнакомые жителям умеренного Запада, сильно осложняют его жизнедеятельность. Не имея выхода к незамерзающим морям, служащим естественным про­должением внутренних коммуникаций, он испытывает серьезные затруднения в вывозе за границу своих изделий, что тормозит развитие промышленности и внешней торговли и, таким образом, отнимает главнейший источник богатства.

Ученый также отмечал ин­стинктивное стремление народных масс «к солнцу и теплой воде» столетиями опреде­лявшее внешнеполитический курс русского государства . Вандам полностью разделял точку зрения Д.А. Милютина, а позднее А.В.Снесарева о том, что главный противник России – это Англия, и борьба с ней формирует облик мира. Задача англосаксов на их пути к мировому господству - оттеснить русских вглубь Сибири с запада и востока, а из Азии – возможно дальше на север. Действенное средство против экспансии и «утонченного деспотизма Великобритании» исследователь видел в коалиции сухопутных держав: России, Франции и Германии.

Если в предыдущих исследованиях в рамках военно-прикладных и географических наук отдельные геополитические идеи только созревали и «обкатывались», то работы Вениамина Петровича Семенова-Тян-Шанского (1870-1942) по своему статусу уже относятся к теоретическим. Будущий ученый родился в семье знаменитого географа и путешественника П.П.Семенова-Тян-Шанского. В 1893 г. окончил естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета по кафедре геологии и палеонтологии. С 1922 г. – профессор Педагогического института и Ленинградского университета.

В очерке по­литической географии «О могущественном территориальном владении применительно к России», вышедшем в 1915 г., им рассмотрены проблемы прародины человечества, значение ледниковой эпо­хи и т.д.

• Автор выделил три средиземных моря на зем­ле: Европейское, Китайское и Карибское, где природные условия максимально благоприятствовали зарождению древних цивилизаций. Грядущим господином мира будет либо тот, кто сможет захватить одновременно все три моря, либо триумвират наций - ­властителей этих морей.

• Кроме того, он различал три территориальные системы политического могущества - кольцеобразную, тяготеющую к замыканию внутреннего морского пространства через контроль над побережьем, континентальную – «от моря до моря», и клочкообразную или точечную.

Первая, кольцеобразная, тяготеет к замыканию внутреннего морского пространства через контроль над побережьем с постепенным расширением вглубь материка ( примеры: Рим, Венецианская республика, Швеция времен Карла XII, Наполеоновская империя, Третий Рейх, Североатлантический блок). Ее преимущества заключаются в удобных коммуникациях и эффективности защиты от внешних врагов, поскольку легко доставлять войска и снаряжение в области, подвергнувшиеся нападению. Причиной распада кольцеобразных империй ученый считал бурный рост населения на прилегающих неосвоенных территориях.

Вторая система - трансконтинентальная(Древняя Персия, Россия, США), являет полную противоположность первой. При ней внутри материка захватывается обширная область, упирающаяся краями в моря или большие реки, а все внимание сосредоточено на сооружении и овладении водными и сухопутными путями и на внутренней колонизации. Поэтому весьма желательны и даже необходимы периоды «великого покоя», чтобы было достаточно времени для осуществления хозяйственных задач. К числу главных недостатков подобных образований относится слабое освоение и уязвимость для нападения побережий (периферии) ввиду отдаленности от центра.

Как полагал ученый, целостность трансконтинентальных государств может быть сохранена, если на­селение и производственную инфраструктуру распределить по их территории более или менее равномерно. (В России несовпадение географического и демографического центров составляет 3 тыс. км., а в США – всего 100 км.) При решении этой проблемы в нашей стране возможны два варианта: 1) перенесение столицы в Екатеринбург; 2) создание в азиатских владениях четырех культурно-экономических анклавов (зон) ускоренного развития: Урала, Алтая, Забайкалья, Семиречья¹.

Клочкообразным империям (Испания, Голландия, Великобритания) следует опасаться непосредственного соприкосновения с материковыми, ибо последние всегда способны к «боковому» движению. Поэтому целесообразно стремиться к созданию «буферных» государств, лишенных подлинной самостоятельности. Так, на границе между Туркестаном и Индией роль буфера играл Афганистан.

В небольшой статье «Географические сообра­жения о расселении человечества в Евразии и о прародине сла­вян» (1916), В.П. Семенов-Тян-Шанский описывает два способа освоения географи­ческих пространств, называя их «завоевание» и «внедрение». Оба они направлялись в стороны наименьше­го сопротивления. Если при завоевательном движении не слишком истощались внутренние силы народа-завоевателя, то обра­зовывалось долговечное и сильное государство с последующим проникновением титульной нации на окраины. В противном случае государство бы­стро распадалось, оставляя лишь незначительный след в памяти абориге­нов. Мирное и постепенное внедрение в форме многовеко­вой земледельческой колонизации, по мнению ученого, самый надежный метод освоения отсталых территорий.

Идеи, высказанные Семеновым-Тян-Шанским в указанных двух работах, нашли свое завершение в фундаментальном труде «Район и страна», опубликованном в 1928 г. В нем исследователь предложил перейти к сооружению меридиональных железенодорожных магистралей, одна их которых должна связать Европу с Африкой (от Мурманска через Кавказ и Малую Азию в Сирию, оттуда в Египет и далее на юг). Таким образом, В.П.Семенов-Тян-Шанский создал первую отечественную российскоцентричную политико-географическую концепцию, вскрыв пространственные закономерности увеличения могущества континентальных стран.

Большой вклад в российскую геополитику внес философ и теоретик монархизма Иван Александрович Ильин (1882 – 1954). Проблема многообразия форм государственной власти, над которой он начал работать в 1909 г. в Московском университете, решалась им в том смысле, что никакого универсального, равно пригодного для всех способа правления не существует. Задача состоит в нахождении верного соотношения солидарного самоуправления и администрирования для каждого конкретного народа и времени. Ученый выделил ряд параметров, которые необходимо учитывать при определении оптимального сочетания госучреждений, корпораций и частной инициативы.

1. Территория. Чем она больше, тем труднее социализация страны.

2. Суровый климат также затрудняет организацию и управление.

3. География – это очертания границ, следовательно, она прямо влияет на стратегию обороны и вероятность возникновения войн.

4. Цели государства задаются его размерами. Грандиозные цели доступны для понимания немногих выдающихся личностей, а потому корпоративный строй в огромном государстве неприемлем.

5. Степень сложности хозяйства. Примитивное проще наладить и контролировать.

6. Однородный национальный, социальный и конфессиональный состав облегчает самоуправление и делает государство крепче.

7. Культурный уровень народа. Наивные и доверчивые люди нуждаются в неослабной опеке властьимущих.

8. Преобладание индивидуальных мотивов деятельности в национальном характере выражается в тяготении к корпоративному и федеративному строю. Коллективизму больше подходит авторитарная унитарная диктатура¹.

Взгляды Ильина в чем-то перекликаются с «органической теорией» Рудольфа Челлена. Вслед за шведским исследователем, Ильин считал, что страна и ее население есть «живой организм» и Россия складывалась веками не как «механическая сумма территорий», а как «естественное единство», в котором решающую роль играл ландшафт. Вот что он писал:

• «С первых же веков своего существования русский народ оказался на отовсюду открытой и лишь условно делимой равнине. Ограждаю­щих рубежей не было; был издревле великий «проходной двор», через который валили «переселяющиеся народы», — с востока и юго-востока на запад. Поэтому Россия была вечно вынуж­дена к самообороне».

И.А. Ильин понимал Россию как «географический орга­низм больших рек и удаленных морей» и считал оправданной политику русских государей, нацеленную на выход к морским гаваням и речным низовьям. И поскольку страна представляет собой не случайное нагромождение земель и племен, а живой, исторически выросший и культурно значимый феномен, то она не подлежит произвольному расчленению, первым шагом к которому является федеративное устройство.

• В статье «Что сулит миру расчлене­ние России» (1950) он писал, что любые попытки осуществить это отзовутся всеобщим болезненным распадом, разложением и брожением, способным заразить «всю вселенную». Вели­кий мыслитель предостерегал: распри и гра­жданские войны в России обязательно перерастут в столкновения мировых держав, которые станут преследовать свои интересы и делать ставки на вновь воз­никающие малые государства. Соперничая друг с другом и «добиваясь преобладания» в «опорных пунктах», они будут поку­шаться на прямое или скрытое «аннексирование» неустроенных и незащищенных новообразований.

И.А.Ильин предостерегал правящие круги Германии, Англии, США и Японии против самоубийственной политики развала России и превращения ее в вечный источник войн.

В истории русской геополитической мысли особняком стоит фигура Григория Петровича Федотова (1886-1951) – историка, теолога, публициста. С 1925 г. он находился в эмиграции во Франции. Печатался в русскоязычной прессе, сотрудничал с евразийцами, Н.А.Бердяевым, А.Ф.Керенским. Некоторое время преподавал в Богословском институте. В 1940 г. переехал в Америку. Сначала читал лекции в Йельском университете, а затем до самой смерти был профессором Свято-Владимирской семинарии в Нью-Йорке.

• Еще в Париже Г.Федотов писал о необходимости устройства европейской федерации народов, наподобие США, в которую должна войти и Россия.

• В последнее десятилетие жизни тема взаимозависимости и взаимовлияния стран мира в его творчестве приобрела центральное значение. Ученый стал сторонником идеи мирового государства, полагая, что окончание Второй мировой войны создало предпосылки для нового международного порядка, при котором изолированное государство более не сможет существовать, так как не способно будет ни организовать собственное хозяйство в слишком узких границах, ни обеспечить безопасность слишком слабыми силами своих армий. Оно должно найти в себе силы для более широкой интеграции или погибнуть.

Будучи реалистом, Г.Федотов понимал, что на абсолютно добровольное вступление в Федерацию надежды мало. Фактором, ускоряющим объединение модет быть война или военная угроза. Для предотвращения вооруженных конфликтов он предлагал модель грядущего устройства мира, которая получила у него название Pax Atlantica или Pax Americana. Англосаксонский мир, расселившийся по всем частям света, плюс истощенная войной Европа в виде придатка к нему, - вот первые очертания будущего отечества.

По мнению Г.Федотова, нет причин опасаться Атлантического варианта империи: «У свободных народов нет вкуса к насилию… нет основания бояться порабощения… в случае победы Америки». Ну а поскольку СССР ни за что не согласится войти в Мировую Федерацию, то необходимым условием для этого послужит его поражение в предстоящем военном столкновении. Оно же явится первым актом действительного освобождения страны.

Очевидно, что геополитические соображения русского философа-эмигранта представляли собой попытку создания концепции однополярного мира. Пребывание в США, безусловно, повлияло на его мировоззрение: он превратился в убежденного адепта «атлантизма».