13.8.1. Концепция столкновения цивилизаций.

В последние годы в западной и отечественной литературе развернулись дискуссии относительно характера конфликтов и войн в меняющемся мире. Наибольшую популярность среди сторонников преобладания тенденций многополярности получила концепция, выдвинутая известным американским политологом С.Хантингтоном. В 1993 г. он выступил с нашумевшей статьей под названием «Столкновение цивилизаций", лейтмотивом которой был тезис о том, что, если XX столетие являлось веком столкновения идеологий, то XXI столетие станет веком столкновения цивилизаций или религий. При этом конец холодной войны рассматривается как критический исторический рубеж, разделяющий старый мир, где преобладали национальные противоречия, и новым миром столкновения цивилизаций. В 1996 г. С.Хантингтон опубликовал довольно объемистую книгу "Столкновение цивилизаций и перестройка мирового порядка", которая явилась попыткой привести дополнительные факты и аргументы, подтверждающие основные положения и идеи статьи и придать им академический лоск.

Основной тезис Хантингтона состоит в следующем: "в мире после холодной войны самые важные различия между народами - это не идеологические, политические или экономические различия. Это культурные различия". Люди начинают идентифицировать себя не с государством или нацией, а с более широкой культурным образованием в лице "цивилизации". Ибо цивилизационные различия, сложившиеся столетиями, "более фундаментальны, чем различия между политическими идеологиями и политическими режимами...Религия разделяет людей сильнее, чем этническая принадлежность. Человек может быть полу-французом и полу-арабом, и даже гражданином обеих этих стран (Франции и, скажем, Алжира - прим.авт.). Куда сложнее быть полу-католиком и полу-мусульманином".

Хантингтон выделяет шесть современных цивилизаций - индуистскую, исламскую, японскую, православную, китайскую (sinic) и западную. В дополнение к ним он считает возможным говорить еще о двух цивилизациях - африканской и латиноамериканской. Облик нарождающегося мира, утверждал Хантингтон, будет определяться взаимодействием и столкновением этих цивилизаций. В наступающем веке именно они станут доминирующим фактором мировой политики.

Это создает радикально иной, по сравнению с прежним, мировой порядок, в котором конфликты между различными цивилизациями начинают преобладать над конфликтами внутри отдельно взятых цивилизаций. На основе этих рассуждений постулируется следующий вывод: "следующая мировая война, если она разразится, будет войной между цивилизациями". Причем, "самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями".

На некоторые несуразности и прямо-таки вопиющие изъяны аргументов концепции столкновения цивилизаций в нашей литературе уже обращалось внимание. Однако нельзя пройти мимо и того факта, что немалая часть наших исследователей и публицистов восприняли ее с полной серьезностью и даже в качестве методологической установки.

Поскольку данный вопрос имеет непосредственное отношение к проблематике нового мирового порядка, будет целесообразно затронуть его несколько подробнее. Очевидно, что концепция столкновения цивилизаций в целом выдержана в духе традиционного конфронтационного видения положения вещей в мире. Причем, хотя речь, на первый взгляд, идет о конфликтах и противоборстве всех названных Хантингтоном цивилизаций, все же сам автор озабочен прежде всего судьбами Запада, и главный смысл его рассуждений состоит в противопоставлении Запада всему остальному миру по формуле "the west against the rest", т.е Запад против остального мира.

По схеме Хантингтона, на мировую арену выступает несколько незападных государств, решительно отвергающих западные ценности и отстаивающих собственные ценности и нормы. Растущее сокращение материального могущества Запада способно при этом еще больше уменьшить притягательность западных ценностей. По мере все более тесного объединения мира посредством рынков и средств коммуникации и по мере обесценения универсальных идеологических систем вроде марксизма-ленинизма и либерализма культурные ценности и нормы, воплощенные в каждой цивилизации приобретут растущую значимость в качестве источников личностной и политической идентичности.

Нагнетая страсти относительно грядущих межцивилизационных конфликтов и войн, Хантингтон, по-видимому, пытается предупредить Запад о надвигающейся опасности утраты позиций на фоне возрастающего влияния на мировой арене новых центров силы. Потеряв могущественного врага в лице Советского Союза, который служил мощным мобилизующим фактором своей консолидации Запад настойчиво ищет новых врагов, и Хантингтон, по сути дела лишь озвучил эти имплицитные или вполне очевидно проявляющиеся настроения.

Для Запада, по его мнению, особую опасность представляет ислам в силу демографического взрыва, культурного возрождения и отсутствия центра, государства-лидера, вокруг которого могли бы консолидироваться все исламские государства. По его мнению, фактически в настоящее время ислам и Запад уже находится в состоянии войны.

Вторая самая серьезная опасность Западу исходит из Азии, особенно Китая. Если исламская опасность вытекает из неуправляемой энергии миллионов активных молодых мусульман, то азиатская опасность выступает следствием господствующих там порядка и дисциплины, которые питают энергичное восхождение азиатской экономики, помноженное на быстрый демографический рост. Успехи в экономике укрепляют самоуверенность азиатских наций и желание получить большее влияние в глобальных делах.

Поэтому неудивительно, что Хантингтон выступает за дальнейшее сплочение Запада, за дальнейшую политическую, экономическую и военную интеграцию западных стран, расширение НАТО и вовлечение Латинской Америки в орбиту Запада, а также сохранение любой ценой Японии в числе стран Запада, атлантической цивилизации.