1.2. Сущность категории «экономическая интеграция»

Чтобы лучше понять сущность экономической интеграции как качественно новой формы обобществления, целесообразно рассмотреть понятие интеграции с общефилософской точки зрения и в узкоспециальном аспекте. В первом случае интеграция – это состояние объединения отдельных дифференцированных частей и функций системы в целое, а также процесс, осуществляющий такое соединение. Следовательно, понятие интеграции означает, с одной стороны, процесс, динамику, а с другой стороны – результат, статику. В философском словаре интеграция трактуется как «...процесс или действие, имеющее своим результатом целостность...». В математике понятия «интеграция» нет, но необходимо заметить, что «интегрировать» означает не то же самое, что умножать, как, впрочем, и «дифференцироватъ» означает не то же самое, что делить. Все это помогает глубже понять суть экономической интеграции, которая не может означать то же самое, что и кооперация, например.

Следовательно, особенность и качественное отличие экономической интеграции от других форм обобществления производства состоят в формировании структур, в которых разрозненные и относительно простые в прошлом части становятся единым целым, при этом целое не теряет своей внутренней сложности. Это – формальное определение экономической интеграции.

Интеграция представляет собой процесс движения и развития определенной системы, в ходе которого число и интенсивность взаимодействий элементов этой системы растет  усиливается их взаимная связь и уменьшается относительная самостоятельность по отношению друг к другy. Пpи этом мoгyт проявляться новые формы взаимодействия, т. е. формы, которых не было в системе прежде. В основе взаимодействия лежит существенная необходимая связь. Однако и тогда, когда происходит только усиление уже существующей формы взаимодействия, требуется исследование на уровне закона: не появилось ли изменение относительной весомости, роли, положения, ранга этого закона в отношении всех других? Иными словами, и здесь количественные изменения могут переходить в качественные – качественно изменяется состояние системы.

Под дезинтеграцией мы соответственно понимаем противоположный интеграции процесс уменьшения числа и интенсивности взаимодействий элементов некоей системы  процесс разложения, распада, разрушения, отделения, изоляции и пр. Этот процесс повышает относительную самостоятельность и «независимость» элементов. При обнаружении дезинтеграции возникает вопрос: какие законы прекращают свое существование, какие изменяют свою весомость и роль?

Однако нельзя рассматривать каждое разрушение, каждый распад как дезинтеграцию, поскольку не всегда процессы такого рода приводят к тому, что элементы распадающейся системы приобретают самостоятельное существование доинтеграционного периода. Иногда в противопоставлении с интеграцией для обозначения дезинтеграционных процессов употребляются другие термины, которые не совсем удачно и точно отражают содержание понятия дезинтеграции. Интеграционные процессы различным образом связаны с дезинтеграционными, поэтому в исследованиях недопустимо ограничиваться изучением только какого-либо одного вида процесса. Скорость, направление и форма интеграционного процесса зависят не только от силы причин, действующих в направлении интеграции, но и от силы противодействующих, дезинтегрирующих причин. Вполне возможно, что при определенных обстоятельствах последние приобретают перевес и прерывают интеграционный процесс, хотя именно он имеет исторически необходимый и прогрессивный характер.

Таким образом, получается, что если в качестве ведущей силы выступает интеграция, то она всегда связана с различными дезинтеграционными процессами, являющимися либо ее предпосылкой, либо следствием, либо сопутствующими ей. Помимо этого содействующего интеграции класса дезинтеграционных процессов, существует особый класс процессов, противодействующих интеграции.

Аналогичная картина предстает перед нами и в случае, когда доминирует дезинтеграция. Анализ и прогноз такого процесса достоверны только при условии включения в рассмотрение содействующих и противодействующих интеграционных процессов. Тогда и возможно будет выявить обстоятельства и условия, в которых происходит превращение интеграции в дезинтеграцию и наоборот.

Процессы такого рода знакомы нам из истории: существовали исторические эпохи, в которых преобладали процессы разложения отживших свой век форм производства, форм собственности, форм властвования и других общественных структур, что вело, с одной стороны, к интеграции тех сил, которые стремились к сохранению устаревшего, а с другой  к интеграции сил, стремящихся к перевороту и созданию новых структур, форм производства и т. д. Тот же самый процесс можно наблюдать в различных формах во всех регионах мира сегодня. Вследствие же успеха переворота преимущественно разрушительный период превращается в преимущественно созидательный, стимулирующий интеграционный процесс, а прежние «сохранительные» силы превращаются в разрушительные.

Итоги интеграционных процессов выражаются в понятии интегрированности системы, для выражения которого иногда употребляются и такие термины, как организованность, структурность, связанность и пр. Предполагаем, что каждый из них подчеркивает определенные стороны системного состояния интегрированности.

Что касается терминов «степень интеграции», «степень интегрированности» или «уровень интегрированности», то мы считаем целесообразным применять их только в том случае, если известно, каким образом можно определить эту степень или этот уровень. Но даже если мы имеем такую шкалу оценки, нельзя переоценивать ее значения, так как в ходе развития системы может случиться так, что старые критерии потеряют свой смысл, а другие выдвинутся на первый план. Не учитывая этого, невозможно избежать просчетов при анализе и прогнозе.

Процессы интеграции и дезинтеграции изменяют состояние системы, а значит и состояние ее элементов. Более подробно можно остановиться на этом в связи с анализом понятий «дифференциация» и «дедифференциация». Сравнивая элементы некой системы под углом зрения их однородности, мы можем установить, что они становятся либо более неоднородными (тогда можно говорить о дифференциации), либо более однородными. Последний процесс принято называть дедифференциацией. Однако тщательный анализ многих процессов показывает, что в них одновременно протекают дифференциация (в одном отношении) и дедифференциация (в другом). Мы предлагаем назвать такие процессы передифференциацией. Во всех социальных революциях в истории всех народов происходили такие передифференциации: снятие прежней социально-экономической дифференцированности и одновременно образование новой дифференцированности на основе нового способа производства.

Другой наглядный пример: скачок в развитии производительных сил приводит к снятию прежней профессиональной дифференцированности производителей и к возникновению новой формы профессионального труда. Внешне это проявляется в отмирании одних профессий и рождении других. Иногда такие передифференциации не так заметны, потому что в ряде случаев старое обозначение профессий сохраняется, несмотря на обновление содержания.

Практика осуществления научно-технического прогресса выдвинула в последнее десятилетие ряд вопросов, в которых более эмпирически, чем теоретически, отражены некоторые черты диалектики дифференциации и дедифференциации. В противовес прежним односторонним представлениям о постоянном прямолинейном продолжении специализации широко распространился тезис о деквалификации рабочих в ходе научно-технического прогресса. Были разработаны практические приемы переквалификации во многих случаях, о которых принято говорить как о повышении квалификации, по сути дела, осуществляется именно переквалификация. Любопытно также проследить «вечную» борьбу стандартизации против непрекращающегося развертывания многообразия во всех отраслях производства. Аналогичное явление внутри науки: дифференциация терминологического состава и «стандартизация» здесь постоянно чередуются.

Из вышеизложенного вытекает методика анализа. Предположим, например, что интеграция является ведущим, доминирующим процессом. Помимо изучения конкретной природы этого процесса необходимо найти ответы на следующие вопросы: какие дезинтеграционные процессы содействуют и какие противодействуют интеграции? Как сильны последние и могут ли они приобрести перевес? Какие типы дифференциации и дедифференциации проходят в согласии с интеграцией и поэтому содействуют ей, а какие, наоборот, противоречат? Аналогично можно определить последовательность шагов анализа для других случаев.

Анализ реально существующих систем усложняется тем, что нельзя отвлекаться от их иерархичности. Это означает, что необходимо одновременно учитывать процессы, протекающие на более высоких уровнях. Развертывание этой основной методологической схемы показывает всю сложность исследования явлений под углом протекающих процессов интеграции, дезинтеграции, дифференциации и дедифференциации. Но иначе невозможно приблизиться к всестороннему охвату изучаемого предмета в его развитии. Разумеется, ограничиваясь решением более узкого вопроса, можно отвлекаться от изучения некоторых сторон этой диалектики. Но тогда это будет уже сознательное, обоснованное отвлечение, а не упрощение из-за незнания. Различие состоит в том, что в первом случае мы можем довольно четко определить, в силу каких причин полученные нами знания неточны и для решения каких вопросов они недостаточны. Уже это намного повышает достоверность наших основанных на неполных знаниях высказываний.

Интеграцию и дезинтеграцию можно понимать как формы проявления притяжения и отталкивания. Диалектика двух последних проявляется и в других формах, которые обладают отличительными свойствами, но вместе с тем тесно связаны с интеграцией и дезинтеграцией. В качестве таковых мы можем назвать накопление и рассеивание, ассимиляцию и диссимиляцию. Самую простую форму представляет собой накопление. Внутри определенных границ оно ничего существенно не изменяет в состоянии компонентов накопления, не являющихся элементами (простое накопление не приводит к образованию системы). Прежняя самостоятельность этих составляющих компонентов, их свойства и т. д. в основном сохраняются. При процессе рассеивания наблюдается аналогичное сохранение свойств. Так, из повседневной жизни мы хорошо знаем, что не каждое накопление воды превратится в озеро, не каждое накопление людей является коллективом или организацией и т. п.

Но мы также знаем, что рано или поздно происходит переход количества в качество. Простое накопление естественного урана, например, является безопасным процессом  конечно, вне радиуса действия радиоактивного излучения,  пока не достигается «критическая масса», т. е. масса, при которой начинается цепная реакция. Накопление и рассеивание оказываются отдельной формой притяжения и отталкивания и вместе с тем предпосылкой или, соответственно, следствием других форм притяжения и отталкивания. Иначе говоря, накопление при определенных условиях может переходить в интеграцию, ассимиляцию, а рассеивание может выступать в качестве последнего этапа дезинтеграции, диссимиляции. Из этого вытекает, что накопление и рассеивание сами по себе еще ничего не говорят о том, происходит при этом развитие системного процесса или нет, а также прогрессивны или регрессивны ли они. Все это находится в зависимости от того, как они связаны с другими процессами.

То же самое необходимо сказать об ассимиляции и диссимиляции. Сами по себе это простые процессы жизнедеятельности, движения, способа существования уже образованной системы, в которой в отличие от систем накопления и рассеивания происходят превращения, преобразования составляющих. Ассимиляция – есть превращение чуждого в собственное в процессе включения чего-либо внешнего в систему. Диссимляция, наоборот, есть превращение собственного в чуждое в процессе исключения чего-либо внутреннего из системы. Заметим, что иногда происходит своеобразная форма исключения: исключение при оставлении внутри системы посредством изоляции, т. е. посредством исключения из комплекса взаимодействий с другими элементами системы. Так, в некоторых растительных клетках происходит изоляция вредных веществ. Аналогичную операцию производит также общество по отношению к некоторым своим членам.

Таким образом, многие процессы ассимиляции и диссимиляции служат, в первую очередь, сохранению системы, а не ее изменению и развитию. Однако ассимиляция какого-либо образования определенной системой может означать, что включенное образование теряет возможность свободного самостоятельного развития либо, наоборот, получает возможность участвовать в развитии, самостоятельно осуществить которое ранее оно не могло. Диссимиляция в этом отношении тоже не однозначна. Кроме того, процесс зависит от того, насколько фундаментальны происшедшие превращения. Химические превращения в процессе физиологической ассимиляции, например, являются более основательными, чем изменения у отдельных членов одной нации, ассимилированных в состав другой. В последнем случае иногда трудно установить, является ли такой процесс ассимиляцией или интеграцией. Это указывает на то, что существуют формы ассимиляции, близкие процессам интеграции. Нам представляется, что главное отличие последней состоит в том, что в процессе интеграции возникает нечто новое, которое прежде не было свойственно ни одному из интегрированных элементов, а также не существовало в прежней системе.

Процессы адаптации, согласно этому критерию, могут привести и к ассимиляции, и к интеграции. Поэтому без предварительных экспериментов невозможно, например, заранее определить, к каким результатам для системы, рассматриваемой как экологическое целое, приведет введение в нее нового вида. Точно так же невозможно однозначно определить заранее все последствия включения одного члена в уже сформированный коллектив или же, наоборот, его исключения из коллектива, особенно из относительно небольшого. Включение нового члена с определенными способностями в рабочий коллектив может привести к перестройке всей уже налаженной системы разделения труда, т. е. к передифференциации всех или многих элементов системы, при этом могут возникать или усиливаться дезинтегрирующие процессы и т. д.

Вышеизложенное показывает, что существует основание для изучения интеграционных процессов не самих по себе, а в их взаимосвязи с иными формами притяжения и отталкивания.

Что же представляет собой глубиннaя сущность экономической интеграции как сложной формы обобществления производства? Сущностной чертой экономической интеграции является характер связи хозяйствующих субъектов. Данный аспект теории интеграции описан в отечественной литературе. Так, под экономической, интеграцией некоторые исследователи понимают процесс, который характеризуется увязкой, слиянием элементов производственной структуры в единую общественную производительную систему необходимые производственные связи в которой строятся посредством совместного параллельного изготовления продукта (кооперирования). Из этого положения следует, что интеграция тесно связана именно с кооперацией хозяйствующих субъектов. Этот подход получил довольно широкое распространение в теории. Как высшую, более развитую форму кооперации трактуют интеграцию и многие другие исследователи, но, к сожалению, они не всегда раскрывают вопрос о том, что представляет собой эта высшая развитая форма.

В «Кaпитале» К. Mapкс дает классическое определение кооперации труда: «…при которой много лиц планомерно paботaют рядом во взаимодействии друг с другом в одном и том же процессе производства или в разных, но связанных между собой процессах производства». Исследуя простую форму кооперации, Маркс определяет ee кaк простейшую форму совместного труда, т. е. непосредственное взаимодействие многих лиц (работников, индивидов) в одном и том же процессе труда. Совместный труд, по Марксу, есть не механическая сумма затрат труда, а возникновение новой массовой производительной силы. Совместный труд есть прежде всего, определенная целостность, отличающаяся высокой степенью упорядоченности и организованности. Этот труд характеризуется тем, что в процессе его осуществления происходит формирование совокупного рабочего, возникает новая специфическая производительная сила, которая есть общественная производительная сила труда. Специфичен и результат совместного труда, который «или вовсе не может быть достигнут единичными усилиями, или может быть осуществлен в течение более продолжительного времени или же в карликовом масштабе». Маркс называет этот результат совместного труда общественным продуктом.

Чтобы охарактеризовать сложную кооперацию, предварительно необходимо сделать несколько замечаний по поводу простой. Простая кооперация представляет собой объединение работников в едином производственном коллективе, не основанном на разделении труда. Производственный процесс в каждой из этих коопераций мог происходить самостоятельно, т.е. отдельно от других коопераций. Связи между ними не признавались необходимыми. В ходе эволюции производительных сил произошли существенные изменения в процессе кооперации. В результате углубления общественного разделения труда, специализации, повышения уровня обобществления простая кооперация переросла в более развитую, структурно более сложную, качественно более высокую форму, хотя основные сущностные черты сложной кооперации остаются теми же, характерными для кооперации вообще, поэтому очевидно, что здесь нужно говорить об особенностях кооперации в современных условиях, но не отрицать и не искать ее новые формы модификации.

Таким образом, сложная кооперация – это простая кооперация, основанная на разделении труда, оснащенного машинными средствами производства. Само собой понятно, что чем дробнее разделение труда, тем сложнее должна быть его кооперация. Изменения в общественном разделении труда должны сопровождаться изменениями кооперации труда. В условиях научно-технической революции это отражается в формировании новых видов кооперационных структур, призванных обеспечить более высокую степень координации деятельности специализированных соисполнителей работ, т. е. определенным образом объединить промежуточные звенья технологической, организационной и экономической цепочки для получения конечных результатов. Интеграция как раз и представляет собой процесс и результат формирования такой кооперации труда. В ее ходе в рамках единой организационной структуры сочетаются не только родственные виды частного разделения труда, но и смежные по технологическому процессу виды, обеспечивающие основной производственный процесс для достижения конечного результата. Такая сложная кооперация, т.е. непрерывная технологическая цепочка, характерная первоначально только для внутренней структуры предприятий и их отраслевой увязки, в настоящее время расширила границы своего функционирования. Свидетельство тому – появление в промышленно развитых странах мира множества различных объединяющих структур, в частности научно-производственных комплексов. В данном случае основным элементом сложной кооперации в отличие от простой будут уже отдельные обособленные хозяйствующие субъекты, являющиеся промежуточными звеньями в движении продукта от производителя к потребителю. Так, современные научно-производственные межотраслевые комплексы, на наш взгляд, представляют собой такую интегрировaннyю структуру, в которой производственной единицей становится не отдельный зaвoд или фабрика, а сами промышленные корпорации, концерны, все чаще принадлежащие к разным национальным хозяйствам, а в качестве научной составляющей представлены уже не отдельные организации какого-либо одного сектора (академического, государственного, частнопромышленного), а целая совокупность, относящаяся к различным секторам.

Таким образом, интеграция предполагает организационную взаимосвязь разделения и кооперации труда (т. е. их диалектическое единство, проявляющееся в отношениях структурного сочетания, взаимодополнения и взаимопроникновения), а в целом – взаимосвязь разнообразных видов трудовой деятельности, что проявляется как общность совместного специализированного тpyда. Далее подчеркнем: сложная кооперация по степени увязки производственных процессов варьируется от почти формальной, весьма слабой, до органически единой, почти нерасторжимой. Последнее качество свойственно, на наш взгляд, интеграции. В современных условиях конечный продукт создается уже не отдельными производственными кооперациями, как раньше, а сетью технологически, организационно и экономически объединенных производств, поэтому без тесных кооперационных связей между ними процесс производства невозможен. В данном случае из совокупности раздробленных коопераций начинает складываться новая кооперация – система, основанная на общности совместного специализированного труда и производства. Исходя из этого интеграцию можно рассматривать как развивающуюся качecтвенно новую структуру общественного труда и производства, как систему совместного труда и производства, т. е. кооперацию коопераций. Если раньше совместный труд объединял работников внутри отдельной производственной кооперации, то сейчас он расширяет свои границы и связывает работников различных производственно-хозяйственных коопераций в единое целое.

C точки зрения зарубежных исследователей, признаками кооперационных связей в экономическом плане являются такие, как добровольность, целенаправленность, максимальный учет и гармонизация экономических интересов партнеров, а также эффективная адаптация к внешним условиям и нацеленность не на получение прибыли как таковой, а на достижение определенных экономических выгод для участников кооперации, сокращение затрат для улучшения условий хозяйствования.

С учетом западной экономической мысли по этому вопросу, а также последних исследований белорусских экономистов можно привести следующие обобщающие характеристики экономической интеграции. Исходя из технологического аспекта, экономическая интеграция представляет собой непрерывно-целостный процесс обобществления производственно-технологической базы на основе преимущественно технологической специализации, в результате чего формируется многоотраслевой хозяйственный комплекс. Экономическая общность просматривается в создании надежных механизмов меж- и внутрифирменных контрактных отношений на основе сотрудничества, а не чистой конкуренции, как было раньше. Организационно-управленческая общность кроется в оптимизации размеров интеграционных структур и повышении эффективности системы управления.

Таким образом, из вышеизложенного следует, что экономическая интеграция – это особая сложная форма обобществления труда и производства, возникающая на современном этапе развития производительных сил, которые в условиях научно-технической революции характеризуются все более активным применением научных знаний.