2. Китайская традиция: опыт всемирного влияния через самодостаточность

      Китайская цивилизация обладает очень древним и развитым духовным наследием: еще до нашей эры (до Рождества Христова) в Китае возникли различные философские школы, главными из которых считаются конфуцианство (по имени основателя Кун Фуцзы — Конфуция) и даосизм (от центрального понятия этой школы «Дао» — путь). Конфуцианство уже более двух тысяч лет считается первоосновой государственной и моральной философии Китая. В определенной степени оно выполняет ту роль, которую у других народов и цивилизаций играют религии, ставшие мировыми, — буддизм, христианство и ислам.       Обладая крепким морально-религиозным фундаментом и считая образованность высшим достоинством человека, китайские правители сменявших друг друга династий в течение многих веков были в состоянии удерживать крепкое государство, защищая его от воинственных соседей с севера и юга. С запада Китай защищен естественными препятствиями в виде огромных пустынь и самых высоких в мире гор. На востоке располагается островное государство Япония, правители которого придерживались политики полного изоляционизма до середины XIX в.       В силу этих причин у китайцев выработалось представление о собственном государстве как центре мира, и они называли его «Поднебесная империя» или «Серединное царство». До эпохи великих исторических открытий и начала научно-технологической революции в Западной Европе (XVI—XVII вв.) Китай представлял собой самую передовую в научно-техническом отношении цивилизацию. Китайцы изобрели книгопечатание, изготавливали бумагу, открыли технологию производства пороха, а также создали устройство, позволявшее ориентироваться в пространстве, — прообраз современного компаса.       Однако научно-технологическая, а затем промышленная революции на Западе, сопровождавшиеся революционными политическими переменами, демократизацией и развитием капитализма, вывели в цивилизационные лидеры такие страны, как Великобритания, Голландия, Франция, США, Германия. В 1840—1842 гг. Китай столкнулся в так называемой «Опиумной войне» с военной мощью англичан. Поражение заставило правителей Поднебесной отказаться от прежней закрытости и попытаться перенять у западных европейцев их научно-технические достижения. Это была первая попытка модернизации Китая, в основе которой лежало убеждение, что приоритетной является собственная культурная традиция, а западная должна быть ей подчинена. Эту стратегию первой вестернизации в Китае выражали формулой «отплатить Западу его же монетой».       Начавшаяся индустриализация Китая привела к усилению его боеспособности. В частности, был построен так называемый Северный флот — самый крупный по общему тоннажу на азиатском континенте. Однако в войне с Японией в 1894—1895 гг. китайцы потерпели унизительное поражение. И следующая попытка модернизации, начавшаяся в 1898 г., уже была нацелена на проведение серьезных экономических и политических реформ. Ценности западной цивилизации теперь стали пониматься как приоритетные, а собственная культурная традиция — как подчиненная.       Правда, реформизм правителей династии Цин не принял масштабы всесторонней вестернизации. Реформы проводились при признании неизменности трех «руководящих принципов»:       • правитель руководит подданными;       • отец руководит сыном;       • муж руководит женой.       Неизменными должны были оставаться и пять основных добродетелей каждого подданного: благожелательность, благочестие, собственность, мудрость и верность. Однако проводить реформы и сохранить власть императора правящей элите не удалось.

      И вновь китайцы оказались перед дилеммой: либо опираться на многовековые традиции собственной конфуцианской культуры, либо пойти по пути решительной вестернизации.       Эту дилемму в конечном счете удалось разрешить коммунистической партии Китая во главе с Мао Цзэдуном. Коммунисты в качестве инструмента модернизации избрали западную теорию — марксизм-ленинизм, которая, будучи антикапиталистической, фактически оказалась и антизападной, что соответствовало их основному лозунгу: «Прошлое должно служить настоящему, а все иностранное должно служить Китаю».       Победив своих конкурентов — националистическую партию Гоминьдан и изгнав японцев, коммунисты провозгласили 1 октября 1949 г. новое государство — Китайскую Народную Республику. Однако его история парадоксальным образом в миниатюре воспроизводит тысячелетнюю историю Китая. Сначала коммунисты пошли по пути изоляции от внешнего мира и попытались осуществить модернизацию своими силами. Однако эта попытка, названная Мао Цзэдуном «Большой скачок», привела лишь к тому, что разоренное сельское хозяйство не смогло обеспечить продовольствием страну и от голода погибло около 20 млн человек.       В 1966 г. Мао Цзэдун провозгласил Великую пролетарскую «культурную революцию», целью которой являлось полное искоренение всех конфуцианских традиций, а также носителей традиционной культуры — профессоров, писателей, ученых, партийных руководителей старшего поколения. Ставка была сделана на молодежь — школьников и студентов, не затронутых ни влиянием старины, ни «буржуазным влиянием». Из них формировались отряды «красных стражей» — хунвейбинов, которые начали кампанию по выявлению и наказанию врагов. В ходе этой кампании хунвейбины вступали в стычки даже с армейскими подразделениями, сотни тысяч представителей интеллигенции были сосланы в сельские коммуны «на перевоспитание». И хотя «культурная революция» была официально завершена в 1969 г., преследования и в самой партийной элите продолжались вплоть до смерти Мао Цзэдуна в 1976 г. Например, преследованиям подвергся Дэн Сяопин — человек, с именем которого связан последний этап китайской модернизации. Именно он в 1978 г. провозгласил новый курс на открытость страны, строительство «социализма с китайским лицом», но с помощью методов капиталистической экономики.       За 30 лет, прошедшие со смерти Мао, Китай совершил впечатляющий экономический рывок и превратился в одну из самых быстрорастущих экономик мира. Успешно осуществляется и научно-технологическая модернизация страны. В политическом отношении Китай остается страной, не принадлежащей к демократиям, поскольку монополию на власть сохраняет коммунистическая партия. Однако сами китайцы определяют свою задачу не как построение коммунистического общества, а как соединение всего лучшего, что есть в западной цивилизации, с вечными ценностями цивилизации собственной.