3. Агрессия во вьетнаме

И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПРАВИТЕЛЬСТВА

ДЖОНСОНА

Во внешней политике страны вступление Линдона Б. Джонсона на пост президента ознаменовалось сперва малозаметными сдвигами, а потом довольно крутым поворотом к открытому глобальному интервенционизму кульминацией которого явилась агрессия США во Вьетнаме. ('Начав с перенесения акцента на большую «жесткость» во взаимоотношениях с Советским Союзом, другими социалистическими и многими развиваю­щимися странами, правительство Л. Джонсона затем полностью дезавуи­ровало или изменило содержание ряда внешнеполитических установок политики «новых рубежей» Дж. Кеннеди, сделав крен вправо, от реа­лизма к авантюризму. Новый президент, например, прервал переписку с главой Советского правительства, налаженную его предшественником и попытался предпринять другие акции «давления» на СССР, занял угрожающую позицию в отношении революционной Кубы и «поощ­рительную» по отношению к военным диктатурам Латинской Америки и расистским режимам Африки.

Принимая важнейшие внешнеполитические решения, признавался президент, он проводил «исторические параллели» между событиями кануна второй мировой войны и послевоенным развитием. То были зло­намеренные и фальшивые параллели, изобретенные и широко пущенные в ход в США в начале «холодной войны». Революционная и националь­но-освободительная борьба народов выдавалась за «мировую коммуни­стическую экспансию» и отождествлялась с действиями фашистских агрессоров. Политика же поощрения агрессии, сознательно проводившая­ся западными державами, изображалась как «наивная пассивность», не­допустимая, дескать, теперь, если США хотят учесть «уроки истории» и предотвратить третью мировую войну. Не случайно одним из главных наставников Джонсона был, по его же словам, инициатор «холодной войны» Г. Трумэн, который дал ему «много дельных предложений и муд­рых советов», в том числе относительно Вьетнама ⁷⁸.

Наряду с воинствующим антикоммунизмом вера в «историческую миссию» и во «всемогущество» Соединенных Штатов оказывала большое воздействие на внешнеполитический курс правительства демократов при Джонсоне. Унаследовав от Дж. Кеннеди все проекты мирового лидер­ства США, в том числе «великий проект для Европы», «усиления НАТО» и др., президент Джонсон пытался собственными методами добиться их осуществления. Правительство Джонсона, в частности, отдало приказ приступить к созданию надводного «атлантического флота», вооруженно­го ракетами «Поларис», т. е. к осуществлению одного из вариантов мно­госторонних ядерных сил НАТО. Чтобы доказать «практичность» подоб­ного проекта, был построен и пущен в плавание ракетоносный эсминец «Риккетс» с многонациональным экипажем. Особое внимание президент Джонсон проявил к ядерным притязаниям ФРГ.

На очередной сессии Совета НАТО в декабре 1963 г. правительство

78Johnson L. В. The Vantage Point. Perspectives of the Presidency, 1963—1969. N.Y., 1971, p. 31, also p. 46—48 a. o.

США, подтвердив намерение держать в Западной Европе пять американ­ских дивизий, потребовало от своих европейских союзников дальнейше-гo наращивания обычных вооружений и создания «сбалансированных» ядерных сил. Такая политика, как и в прошлом, натолкнулась на непри­миримую позицию СССР, стран—участниц Варшавского Договора, про­грессивных, миролюбивых сил Европы. Советский Союз, братские страны социализма неоднократно обращали внимание на опасность разрабаты­вавшихся в недрах НАТО планов более или менее замаскированного допуска западногерманских реваншистов к ядерному оружию. Тогда пра­вительство Джонсона предложило своим ближайшим союзникам образо­вать так называемый директорат, или комитет, по ядерному планирова­нию. Этот комитет должен был приобщить ФРГ и некоторые другие страны НАТО к коллективной разработке ядерной стратегии Запада — изучению новых систем вооружений, определению целей для ядерных боеголовок, их размещению, не передавая в то же время в руки самих этих стран ядерного оружия. Это был своего рода компромиссный ва­риант, призванный в какой-то мере подменить проект многосторонних ядерных сил, дать определенное удовлетворение милитаристским кругам ФРГ и в то же время устранить препятствия к заключению международ­ного договора о нераспространении ядерного оружия. После длительных переговоров Вашингтону удалось в 1967 г. осуществить свой план созда-ния группы ядерного планирования НАТО.

Наращивая элементы силы, нацеленные против СССР, правительство Джонсона одновременно активизировало свою антисоветскую дипломати­ческую игру в районе, который правящие круги США рассматривали как наиболее «чувствительное, уязвимое место вдоль советского перимет­ра» — в Восточной Европе. Делая ставку на «дифференцированный под­ход» к социалистическим странам, президент Джонсон весной 1964 г. выдвинул так называемую доктрину__«наведения мостов». Эта доктрина и соответствующая ей политика были призваны путем развития отноше­ний между империалистическими державами во главе с США и отдель­ными социалистическими странами способствовать разобщению послед­них, росту в каждой из них национализма, изоляции их друг от друга, и прежде всего от Советского Союза.

Стремясь к разъединению социалистического содружества и «мирной эволюции» отдельных его членов в направлении к капитализму, джонсо-новская дипломатия облачала политику «наведения мостов» в пышные фразы о преодолении «холодной войны» и раскола Европы, об экономи­ческом сотрудничестве, взаимном обогащении культурными ценностями и идеями. «В целях создания „единой и процветающей" Европы,— заявил президент Джонсон, выступая в Виргинском военном институте 23 мая 1964 г.,— мы будем продолжать строить мосты через пропасть, которая отделяет нас от Восточной Европы. Это будут мосты возрастающей тор­говли, идей, визитов и гуманитарной помощи». Заодно Джонсон подчерк­нул свою веру в то, что «искусное развитие отношений с Восточной Европой может ускорить наступление того дня. когда будет воссоедине­на Германия», т. е., иными словами, когда будет ликвидирована ГДР — единственная из восточноевропейских социалистических стран, на кото­рую не распространялась доктрина «наведения мостов» ⁷⁹.

79 Department of State Bulletin, 1964, June 15, p. 922—924.

322

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964-1968)

323

Делая упор в риторике на приверженность «мягким» методам (тор­говля, культурный обмен и т. д.) и на поддержку «национальной само­бытности», правительство Джонсона в своей политике по отношению к освободившимся странам быстро переходило от признания новых рево­люционных правительств к организации заговоров против них и их свер­жения, от конкуренции из-за прибылей к совместным действиям со ста­рыми колонизаторами для вооруженной борьбы против национально-освободительных сил, от заигрываний с «африканским национализмом» к сговору и явному или тайному сотрудничеству с белыми расистскими режимами. Так, заметно усилилась со стороны США и НАТО поддержка карательных действий Португалии против восставших народов Анголы в Мозамбика, поощрение южноафриканских и родезийских расистов, стре­мившихся отстоять «белый плацдарм» на юге «черного континента». Вместе с другими империалистами правящие круги США предприняли в середине 60-х годов активные происки против Организации африкан­ского единства и Лиги арабских государств. В частности, Вашингтон одобрил решение Великобритании проводить активную империалистиче­скую политику «присутствия к востоку от Суэца», принятую в 1964 г. Он оказывал Лондону всестороннюю помощь в борьбе против народов Адена и совместно с ним начал создавать цепь военных баз в Индийском океане, которые стали бы связующим звеном между атлантическими и тихоокеанскими опорными пунктами глобальной политики Соединенных Штатов.

Определенные изменения были внесены новым президентом и в аме­риканскую политику по отношению к Латинской Америке. Официально программа «Союз ради прогресса» была сохранена в силе, и словесные заверения в верности ее «либерально-прогрессивному» духу составляли неотъемлемую часть многих выступлений Л. Джонсона и членов его администрации. Но, во-первых, к этой программе был сделан ряд весьма существенных поправок, а во-вторых, под ее прикрытием еще более уси­лилась агрессивная тенденция в латиноамериканской политике Соединен­ных—Штатов.

Уже в конце 1963 г. помощник государственного секретаря США по делам Латинской Америки Т. Манн сформулировал очередную доктрину (названную его именем) об отношении США к диктаторским режимам. Согласно этой доктрине США отказывались от прежней линии «Союза ради прогресса» на осуждение таких режимов и поддержку лишь «пред­ставительной демократии». Теперь Манн открыто объявил о том, что единственным критерием для признания Соединенными Штатами какого-либо латиноамериканского правительства будет служить его отрицатель­ное отношение к коммунизму и положительное — к американским моно­полиям. Является такое правительство «демократией» или военной, олигархической диктатурой — это его «внутреннее дело», не касаю­щееся США.

Одновременно администрация Джонсона активизировала враждебную деятельность против Кубы и национально-освободительных сил в Латин­ской Америке. Стремясь усилить блокаду Острова Свободы, правитель­ство и конгресс США, а также ряд частных американских монополии пригрозили в начале 1964 г. разрывом деловых контактов со своими западноевропейскими партнерами, если те не поддержат торговое эмбарго против Кубы, Как признаёт один из биографов Л. Джонсона, лишь опасе-

ния крайне неблагоприятной реакции в мире, и прежде всего ответных действий со стороны Советского Союза, удерживали Вашингтон от орга­низации каких-либо открытых агрессивных антикубинских акций ⁸⁰.

В январе 1964 г. правительство Джонсона отвергло справедливые тре­бования Панамы о пересмотре неравноправного американо-панамского договора 1903 г., отдав приказ о расстреле демонстрации панамских пат­риотов в зоне Панамского канала. Весной того же года оно приняло участие в подготовке и проведении военного переворота в Бразилии.

В конце апреля — начале мая 1965 г. морская пехота США (42 тыс. солдат), воскрешая худшие страницы из истории империализма янки в Латинской Америке, высадилась в Доминиканской Республике. Эта от­крытая интервенция была вызвана тем, что доминиканский народ пытался отстоять свое право быть хозяином в собственном доме.

В 1961 г. после свержения кровавой диктатуры американского став­ленника Трухильо, правившего страной в течение 30 лет, доминиканцы на первых за много десятилетий свободных выборах избрали на пост президента Хуана Боша, патриотически настроенного и честного бур­жуазного деятеля. На церемонии вступления его в должность президен­та в начале 1963 г. присутствовал тогдашний вице-президент США Л. Джонсон. Однако, как только Бош аннулировал привилегии амери­канских компаний вроде «Стардард ойл оф Нью-Джерси», против него был организован заговор, в результате которого к власти в стране при­шла военная хунта. Признание этой хунты и предоставление ей военной и экономической помощи явились одними из первых внешнеполитических актов президента Джонсона.

Доминиканский парод, однако, не желал примириться с новой дикта­турой и требовал восстановления правления Хуана Боша. 24 апреля 1965 г. в результате выступления масс и патриотически настроенных военных правящая проамериканская хунта была свергнута и создано Временное революционное правительство. Убедившись в том, что мест­ные реакционные силы не в состоянии справиться с восставшим народом, Соединенные Штаты обратились к политике «большой дубинки».

Правительство Джонсона не только пошло на открытые агрессивные действия против малой страны с целью помешать развитию в ней нацио- нально-освободительного движения, по и сделало попытку возвести по-добные действия в ранг особой привилегии Соединенных Штатов по под-Держанию «закона и порядка» в Западном полушарии. Вашингтон в мае 1965 г. провозгласил новую, так называемую «доктрину Джонсона» для Латинской Америки, которая декларировала «право» США на вооружен- ную интервенцию в любую из латиноамериканских стран в случае воз­никновения «угрозы ее перехода под коммунистическое господство». Выступая 3 мая 1965 г., президент Джонсон заявил: «Мы не намерены сидеть сложа руки в кресле-качалке (явный намек на президента Кенне­ди.—Авт.) и позволять коммунистам создать какое-либо правительство в Западном полушарии... Если они собираются подвергать опасности Жизнь американцев, то там, куда направляются американские граждане, вместе с ними идет этот флаг (звездно-полосатое знамя.—Авт.), чтобы защитить их» ⁸¹

80. Geyelin P. L.Lyndon В. Johnson and the World. L., 1966, p. 89.

81. New York Times (International ed.), 1965, May 7.

324

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОИНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

325

Кульминационным пунктом интервенционистской политики СШA попыток американского империализма играть роль «мирового жандарма» стала агрессия во Вьетнаме, резко усилившаяся после прихода Л. Джон­сона в Белый дом. Уже 26 ноября 1963 г. новый президент в своей пер­вой директиве по Вьетнаму одобрил самые жесткие рекомендации толь­ко что состоявшегося в Гонолулу (Гавайи) совещания высших военных и дипломатических деятелей США, предусматривавшие подготовку на­растающих ударов по ДРВ, а также по Лаосу в целях «обеспечения победы над коммунистами» в Южном Вьетнаме.

1 февраля 1964 г. программа секретных военных операций против Демократической Республики Вьетнам была введена в действие под на­званием Оперативный план 34А. Эта беспрецедентная программа ковар­ного нападения большой империалистической державы на небольшую суверенную страну, как свидетельствуют документы, предусматривала широкий диапазон военных действий, начиная «с полетов над Северным Вьетнамом шпионских самолетов У-2 и похищений северовьетнамских граждан для получения разведывательной информации и кончая высад­кой на Севере парашютных десантов для осуществления саботажа и психологической войны, рейдами коммандос с моря для взрывов железно­дорожных и автомобильных мостов и бомбардировками северовьетнам­ских береговых сооружений с боевых катеров».

Составной частью американской необъявленной войны в Индокитае стали также широкие воздушные операции в Лаосе, осуществляемые американскими и таиландскими летчиками на истребителях-бомбардиров­щиках США, но с опознавательными знаками лаосских ВВС. Патрули-рование эсминцев в Тонкинском заливе, получившее кодовое назва­ние «патрули Де Сото», было еще одним из важных элементов этой войны⁸².

Правительство США отклонило все предложения о мирных перегово­рах по Вьетнаму, игнорируя предупреждения о том, что усиление аме­риканской агрессии против народов Индокитая приведет лишь к более упорному сопротивлению американскому империализму, к большей под­держке национально-освободительной борьбы со стороны Советского Союза, социалистического содружества, всех прогрессивных и миролюби­вых сил. В марте 1964 г. президент Джонсон одобрил рекомендации министра обороны Макнамары в отношении дальнейшей эскалации войны против ДРВ.

Параллельно с военной шла тщательная идейно-политическая и дипломатическая подготовка к началу открытой войны США против вьетнамского народа. Еще в феврале 1964 г. госдепартамент занялся со­ставлением и к маю окончательно отработал проект резолюции конгрес­са, вошедшей позднее в историю под названием «тонкинской», которая заранее давала президенту право использовать по его усмотрению все средства, включая вооруженные силы США, для борьбы против «комму­нистической агрессии» в Индокитае. Разумеется, как отмечалось в доку­ментах Пентагона, «масштабы этой (американской.— Авт.) угрозы Ханою, характер и размах тайных военных операций и намерений адми­нистрации использовать резолюцию, чтобы втянуть страну в открытую

82 The Pentagon Papers, as publ. by New York Times. N. Y., 1971, p. 238-239.

войну, если она окажется позднее желательной,— все это держалось в секрете» ⁸³.

Новые успехи сил национального освобождения Южного Вьетнама и Лаоса побудили правительство Джонсона в начале августа 1964 г. в со­ответствии с ранее разработанными «сценариями» перейти грань от «тай­ной» к открытой войне США против вьетнамского народа. В условиях резко усилившихся рейдов сайгонской военщины с воздуха и моря про­тив территории ДРВ Вашингтон распорядился ввести патрулирование американских эсминцев в Тонкинском заливе, омывающем берега ДРВ, т. е. в районе непосредственных боевых операций. По утверждениям аме­риканской стороны (как выяснилось позднее, попросту вымышленным), один из этих эсминцев, «Мэддокс», 2 августа был атакован торпедными катерами ДРВ. В ночь на 4 августа тот же «Мэддокс» вместе с эсмин­цем «Тэрнер Джой» снова был послан «патрулировать» воды Тонкинско­го залива, отстоявшие на тысячи километров от территории самих США ⁸⁴.

Далее события развертывались с драматической, но очень тщательно подготовленной последовательностью. В 9 час. 20 мин. по вашингтонско­му времени (в середине ночи — по тихоокеанскому) Пентагон получил сообщение с эсминцев о том, что им «грозит нападение», а в 11 час— что оно свершилось. К 13 час. 25 мин. в Вашингтоне были определены цели для «ответного удара» американской авиации по ДРВ. Президент Джонсон отдал приказ о репрессалиях. В 16 час. министр обороны США Р. Макнамара получил от командующего Тихоокеанским флотом США адмирала Шарпа сообщение о том, что неясно, «имела ли в действитель­ности место атака на миноносцы». Министр обороны заявил Шарпу, что тот должен разобраться в случившемся, но приказ об «ответных» бомбар­дировках остается в силе. Неудивительно, что через час с небольшим адмирал «убедился... в подлинности атаки». Самолеты с американских авианосцев взяли курс на северовьетнамские города и порты⁸⁵

Сделав ставку на прямую вооруженную агрессию в борьбе со стра­нами социализма и освободительными движениями в Азии, Вашингтон нуждался в каком-то правовом обосновании этой агрессии. Отсутствие соглашения между США и Южным Вьетнамом, по которому Вашингтон мог бы направить свои войска в помощь сайгонскому режиму, стесняло интервентов. Юридически недостаточными выглядели ссылки админи­страции на договор СЕАТО и протокол к нему от 1955 г., который в одно­стороннем порядке распространял действия этого договора на страны Индокитая, а также на официальное заявление государственного секре­таря Дж. Ф. Даллеса от 4 декабря 1958 г., подтверждавшее готовность США оказать «военную помощь» Южному Вьетнаму ⁸⁶.

Поэтому важнейшим правовым аргументом в пользу «законности» военной интервенции стала так называемая «тонкинская резолюция»

83. Ibid., p. 234.

84. Как показал более поздний анализ документов американских военно-морских сил, проведенный сенатским комитетом по иностранным делам, вопреки объясне­ ниям президента Джонсона эсминец «Мэддокс» занимался не «будничным патру­ лированием», а сбором разведывательной информации па расстоянии 4—8 миль от берегов ДРВ. См.: СгаЪЪ G., Holt P. Invitation to Struggle. Wash., 1982, p. 125.

85. The Pentagon Papers, p. 259 a. o.

86 Кременюк В. А. США и конфликты в странах Азии (70-е годы XX в.). М., 1979, с. 63, 208.

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

koнгресса США, принятая 7 августа 1964 г. В ней говорилось, что кон-гpeсс поддерживает «все необходимые меры для отражения любого воору-жeнного нападения против военных сил Соединенных Штатов и предот-вpащения дальнейшей агрессии» ⁸⁷. Соединенные Штаты готовы также отмечалось в резолюции, «в соответствии с решением президента пред-пpинять все необходимые меры, включая использование вооруженной силы, чтобы оказать помощь любому члену СЕАТО или государству вkлюченному в протокол к договору о СЕАТО, которое попросит о помо-щи для защиты своей свободы» ⁸⁸. Результаты голосования по этой со-вместной резолюции были таковы: в палате представителей — 414 : О в cенате — 88 : 2. Лишь два сенатора, демократ от штата Орегон У. Мор-зe и демократ от Аляски Э. Грюнинг, оказались достаточно прозорливы-

ми в отношении истинного положения дел и проголосовали против санк-ции конгресса на военное вмешательство США в Индокитае.

10 августа президент Джонсон подписал «тонкинскую резолюцию», koторая приобрела силу закона. Она давала президенту США, по суще-ству, неограниченные права для ведения развернутых военных действий в Юго-Восточной Азии. Ее принятие фактически означало объявление войны.

Широкое осуществление заблаговременно разработанных Вашингто-ном планов войны против вьетнамского и других народов Индокитая на-чалoсь 6—13 февраля 1965 г. В ответ на удары вооруженных сил нацио-ального освобождения Южного Вьетнама по американским военным лагерям в Плейку и Кванчхоне президент Джонсон отдал приказы спер-вa о «репрессивных», а затем о систематических бомбардировках амери-канской авиацией Демократической Республики Вьетнам. Бомбардировки военных и промышленных объектов сопровождались использованием на­палма, химического оружия, минированием рек на территории ДРВ. B 1965 г. американская авиация совершила 55 тыс. самолето-вылетов зтив ДРВ, в 1966 г.— 148 тыс., росло и число сбитых американских юлетов - 171 в 1965 г. и 318 в 1966 г.⁸⁹. Однако варварские бомбардировки ДРВ не могли предотвратить

ни дальнейшего нарастания национально-освободительной борьбы, ни прогрессирующего разложения марионеточного режима в Южном Вьет-наме. Поэтому 8 марта 1965 г. в Дананге была высажена бригада мор-ской пехоты США (3,5 тыс. человек), а 1 апреля 1965 г. правительство Джонсона официально приняло решение об использовании сухопутных войcк США для операций против южновьетнамских патриотов. Когда в июле 1965 г. Белый дом решил отправить во Вьетнам 44 американских батальона, то это решение, как отмечают авторы доклада Пентагона, «было воспринято как рубеж — вступление в азиатскую сухопутную ну» ⁹⁰.

Принимая одно за другим важнейшие военно-политические решения по расширению американской агрессии в Индокитае, правительство Джонсона сначала скрывало многие из этих решений от конгресса и общественности, а затем всячески пыталось замаскировать их подлинное значение, представить как простое продолжение или чисто «количествен-

87 История дипломатии: В 5-ти т. М., 1959—1979, т. 5, кн. 2, с 255. 88 Legislation on Foreign Relations Through 1979. Wash., 1980, vol. 3, p 548 89 The Pentagon Papers, p. 522—523. 90 Ibid., p. 416—417.

327

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

ное», но не «качественное» изменение прежней политики США во Вьет­наме, диктуемое якобы интересами «демократии, безопасности, свободы» и т. д. Большую роль здесь сыграла теория «эскалации» ⁹¹.

Поворот к более «жесткому» агрессивному и авантюристическому курсу в американской политике в 1964—1965 гг. был настолько очеви­ден, что этого, несмотря на все «успокоительные» речи президента и его помощников, не могли не заметить как в самих США, так и в других странах. Все говорило за то, что американский империализм решил в се­редине 60-х годов предпринять новую попытку повернуть в свою пользу ход событий на мировой арене. Уже в течение ряда лет правящие круги США рассматривали развивающиеся страны как главное поле битвы между силами капитализма и социализма, концентрируя здесь значитель­ную часть своего внимания и ресурсов, в том числе и военных. Теперь они перешли к активным действиям ⁹². Опасаясь непосредственной кон­фронтации с СССР, социалистическим содружеством — главной силой и опорой мирового революционного движения, правящие круги США пыта­лись подорвать и ослабить это движение с помощью «периферийной стратегии», нанося удары по отрядам национального освобождения.

Выступая 28 мая 1965 г. в Байлорском университете, президент Джонсон заявил, якобы «старое различие между гражданской войной и международным конфликтом потеряло большую часть своего смысла», что сохранение международного мира будто бы невозможно без установ­ления «классового мира». Иными словами, американские империалисты снова пытались ультимативно, под угрозой войны, заставить прогрессив­ные и революционные силы отказаться от борьбы против капитализма и колониализма. Ставя все точки над «i», Джонсон объявил далее, что на­ционально-освободительные движения — это якобы «современный вид агрессии, практикуемый коммунистами», с которыми США обязаны и будут бороться совместно со своими союзниками или без них.

91Как отмечал журнал «Нейшн» в статье под характерным названием «Идиотскаялогика эскалации», ее придумали теоретики военных игр, расплодившиеся в США в небывалых масштабах в 60-е годы. Тем самым они дали в руки админи­страции Джонсона «прекрасное изобретение для незаметного втягивания страны в неограниченную войну без полного осознания общественностью того, что дела­ется. Под этим термином подразумевается, что каждый шаг в интенсификации войны предпринимается сознательно и по расчету, что все находится под контро­лем. Президент периодически заверяет страну, что его цели „ограниченны", и ри­сует себя сторонником мира, стремящимся всеми средствами побудить против­ника к разумным переговорам». Однако, продолжал журнал, «действительный механизм эскалации мало похож на эту успокоительную картину. Эскалация имеет собственную логику, как военную, так и политическую. В военном отно­шении... когда одна сторона эскалирует свои действия, другая ищет соответст­вующие средства для ответного возмездия. В политическом — эскалирующая сто­рона должна оправдывать надежды и обещания, которые предшествуют каждо­му акту эскалации... [а] так как данный акт эскалации не дает сколько-нибудь значительного результата, за ним должен последовать другой. Президент стал пленником собственной „логики" и должен бежать все быстрее и быстрее в сво­ем беличьем колесе» (Nation, 1966, Sept. 5, p. 170).у

92 «Там, где мы... оказывали очевидное воздействие на события в третьем мире, — писал американский исследователь С. Браун, — наши интервенции носили воен­ный характер... Доминиканская интервенция и вьетнамская война, как они были организованы джонсоновской администрацией, указывают на возрождение... став­ки на орудия физического насилия для оказания влияния на ход событий» (Brown S. The Faces of Power. Constancy and Change in United States Foreign Po­licy from Truman to Johnson. N. Y., 1969, p. 371).

328

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

329

Аргументируя решение правительства Джонсона начать открытую агрессивную войну во Вьетнаме и переводя на язык военной стратегии идеологические формулы политического руководства, генерал Тейлор (в меморандуме от 22 января 1964 г.) выразил мнение Комитета началь­ников штабов, повторявшее основные положения теории «падающего домино»: «Если программа США достигнет своих целей в Южном Вьетнаме, она продвинется далеко вперед в направлении стабилизации ситуации во всей Юго-Восточной Азии». И наоборот: поражение США поведет за собой потерю для них Лаоса, Камбоджи, Таиланда, «окажет серьезное влияние на суждения Бирмы, Индии, Индонезии, Малайзии, Японии, Тайваня, Республики Корея (т. е. Южной Кореи.—Авт.) и Фи­липпин относительно стойкости, решительности и надежности США».

Более того, поскольку столкновение во Вьетнаме является «первым реальным испытанием нашей решимости нанести поражение коммуни­стам, ведущим войны в форме национального освобождения, разумно сделать вывод о возможности падения нашего престижа в Африке и Латинской Америке. Все это свидетельствует о центральной позиции, ко­торую занимает ныне Южный Вьетнам в нашей глобальной конфронта­ции с коммунистами, и необходимости того, чтобы конфликт здесь был доведен до благоприятного завершения как можно скорее». Формулиров­ки Тейлора были почти слово в слово повторены в меморандуме № 288 Совета национальной безопасности «Цели США в Южном Вьетнаме» от 17 марта 1964 г. с добавлением вывода о том, что «с точки зрения внешнеполитических условий ставки являются высокими» ⁹³.

Одной из главных причин возобладания агрессивной линии во внеш­ней политике США во второй половине 60-х годов было сильное недо­вольство правых кругов США — военно-промышленного комплекса и гол-дуотеровского крыла республиканской партии, антикоммунистов и расистов — той политикой признания некоторых прогрессивных процес­сов и сдвигов на мировой арене и попыток приспособления к ним, кото­рую начал проводить Дж. Кеннеди в отношении ряда социалистических и развивающихся стран. Американские «ультра» не понимали и не жела­ли признавать такую политику, они требовали «открытой и бескомпро­миссной» борьбы со всеми «антиамериканскими силами», насильственно­го их подавления и разгрома.

Давление правых оказывало сильное влияние на правительственные круги, которые и без того все больше склонялись к мысли о том, что внутреннее и внешнее положение страны в середине 60-х годов склады­вается благоприятно для попытки восстановить утраченные позиции США на мировой арене. При этом Джонсон весьма произвольно рас­ценил успешные для него результаты выборов в конце 1964 г. как вотум доверия, как своего рода карт-бланш на проведение любой политики по собственному усмотрению.

Значительно усилив с начала 60-х годов гонку вооружений, руководи­тели Пентагона ставили перед собой иллюзорную задачу достижения военного превосходства над всеми остальными странами для проведения как политики «устрашения» Советского Союза и других социалистиче­ских государств, так и «локальных» войн против национально-освободи­тельных движений. Верхушке вооруженных сил США удалось навязать

93The Pentagon Papers, p. 274—275, 284.

Вашингтону свои авантюристические взгляды относительно использова­ния «модернизированной» военной силы в качестве «рационального» ору­дия внешней политики, о способности обычных войск эффективно подав­лять партизанские движения, а ракетно-ядерных вооружений — парали­зовать возможности других государств к оказанию помощи жертвам агрессии США ⁹⁴.

Еще одной причиной, способствовавшей усилению экспансионистских тенденций США в середине 60-х годов, явилась высокая экономическая конъюнктура в стране, получившая искаженное отражение в сознании правящих кругов США. Она еще больше стимулировала их внешнеэко­номическую, «технологическую» и военную экспансию, а главное — спо­собствовала возрождению мифов о «всемогуществе» и «исключитель­ности» американского империализма, о его способности производить одновременно «и масло и пушки», быть «мировым полицейским» и в то же время служить «образцом» для всех остальных стран и народов.

Иллюзии об «американском мире» снова захватывали воображение влиятельных руководителей американской политики. Президент Джон­сон, выступая с амбициозной программой построения «великого обще­ства», недвусмысленно дал понять, что эта программа имеет не только внутриполитические, но и важные внешнеполитические цели — служить «примером» для переустройства всего остального мира по образу и по­добию Соединенных Штатов и под их руководством⁹⁵. Сочинителями и разносчиками новой теории о вступлении Америки, и только Америки, в «технотронный послеиндустриальный век», что якобы обеспечивало ей силу и «право» быть вершителем судеб всего человечества, выступили руководитель отдела планирования госдепартамента, а затем помощник президента Джонсона по вопросам национальной безопасности У. Ростоу, один из влиятельных внешнеполитических советников правительства демократов, профессор Колумбийского университета 3. Бжезинский и другие апологеты американского империализма ⁹⁶

Немаловажную роль в решении правительства Джонсона избрать Вьетнам в качестве объекта для демонстрации силы США сыграла и их особая заинтересованность в Азии.

Укрепление и развитие молодых азиатских государств — Индии, Цей­лона, Бирмы, идущих по самостоятельному пути и проводящих антиим­периалистический курс, рост влияния СССР и других социалистических

94См.: Правда, 1965, 5 апр.

95 Department of State Bulletin, 1965, Oct. 4, p. 551. «Проекция великого общества па международную сцену...— писал в связи с этим известный буржуазный ис­следователь Г. Моргентау, — является миссионерством в теории и крестовым походом на практике», попыткой «остановить распространение коммунизма в

мировом масштабе силой оружия... под воздействием доктрины, которая утвержда­ет временное верховенство американской военной мощи» (Morgenthau Н. /. A New Foreign Policy of the United States. N. Y., 1969, p. 18).

96 Именно «эти люди в Вашингтоне», как свидетельствовал тесно сотрудничавший с ними в 1961—1966 гг. Дж. Томпсоп, «дали новую жизнь миссионерскому импульсу в американской внешней политике, поверив, что наша страна в эту эпоху обре­ла тройной дар, который может трансформировать мир. По их мнению, этот дар состоит, во-первых, из нашей непревзойденной военной мощи, во-вторых, из на­шего очевидного технологического превосходства, в-третьих, из приписываемой нам непреклонной доброй воли... В целом этот тройной дар, как утверждается, Дает нам благоприятную возможность и обязывает нас вести страны мира к мо­дернизации и стабильности, к совершенному „Pax Americana Technocratica"» (Do­novan J. С. The Cold Warriors, A Policy-making Elite. Lexington, 1974, p. 153).

330

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964-1968) 331

стран, оказывающих большую помощь национально-освободительным силам, активизация борьбы народов за полное избавление от иностран­ного господства, быстрый экономический подъем Японии, становящейся все более серьезным конкурентом,— все это сужало сферу влияния аме­риканского империализма в Азии. Не желая мириться с этой тенденцией Вашингтон счел необходимым в середине 60-х годов усилить азиатское направление своей глобальной экспансии с тем, чтобы не только пред­отвратить дальнейшее ослабление своих позиций в этом регионе, но и по­пытаться укрепить их и расширить. Это решение Вашингтона нашло от­ражение в провозглашенной в июле 1966 г. так называемой «азиатской доктрине» Джонсона, согласно которой США брали на себя обязатель­ство добиться «умиротворения, порядка и процветания» Азии⁹⁷.

Расширяя агрессию во Вьетнаме, правительство США продолжало твердить о приверженности «мирному решению» конфликта. В конце марта 1965 г. Белый дом опубликовал заявление о том, что президент Джонсон «готов поехать куда угодно в любое время и встретиться с кем угодно, когда бы ни появилось обещание сдвига в направлении почетно­го мира» ⁹⁸. Новое громогласное предложение начать переговоры о мире во Вьетнаме «без каких-либо предварительных условий» было сделано президентом США в его выступлении в университете Джонса Гопкинса в Балтиморе 7 апреля 1965 г.

Лицемерие подобных заявлений определялось прежде всего тем, что в них выдвигались (и подкреплялись военными угрозами) заведомо не­приемлемые требования: прекращение оборонительных действий ДРВ, ликвидация Национального фронта освобождения Южного Вьетнама, со­хранение в неприкосновенности сайгонского марионеточного режима и американского господства в Индокитае. Столь же неискренний характер носили и объявлявшиеся несколько раз в 1965—1967 гг. американским правительством «паузы» в бомбардировках Северного Вьетнама. Офи­циальной целью этих «пауз» (первая была сделана на пять дней в апре-ле 1965 г.) являлось продемонстрировать «готовность» США к мирным переговорам. В действительности же Вашингтон пытался таким путем cбить возмущение общественного мнения, обеспечить условия для пере-группировки американских вооруженных сил, воюющих в Индокитае.

Натолкнувшись на нежелание многих участников СЕАТО, АНЗЮС, CЕНТО, НАТО и некоторых партнеров США по двусторонним военным соглашениям участвовать в их вьетнамской авантюре, правительство США попыталось сколотить в Азии новый союз капиталистических госу­дарств, которые примкнули бы к их агрессивной политике в этом регио­не. Этот союз, с одной стороны, должен был носить более широкоохваты-вающий, а главное — «эффективный» с американской точки зрения характер, чем разваливающийся блок СЕАТО. Но, с другой стороны, для вовлечения в него большего числа стран и маскировки его подлинных военных целей он проектировался и в качестве некоего орудия социаль-но-экономического, технического и прочего «сотрудничества и прог-зесса».

Активные переговоры о создании обширного проамериканского союза cтран Тихого и Индийского океанов джонсоновская дипломатия развер-

97. Подробнее см.:Мельников Ю. М. «Азиатская доктрина» президента Л. Джонсо­ на.— Новая и новейшая история, 1974, № 1, 2.

98. New York Times (International ed.), 1965. Mar 26.

нула в конце 1965 - начале 1966 г. Возможные меры по осуществлению этого плана обсуждались, в частности, во время пребывания вице-прези­дента Г. Хэмфри в Австралии в феврале 1966 г., когда он сделал заяв­ление о необходимости создания «партнерства» США с другими страна­ми Азии и Австралией.

Определенным шагом в этом направлении явилась конференция ми­нистров иностранных дел Японии, Австралии, Новой Зеландии, Таилан­да Филиппин, Малайзии, Тайваня, Южной Кореи и Южного Вьетнама, созванная в июле 1966 г. в Сеуле. Формально на повестке дня этой кон­ференции стояли вопросы экономического и культурного сотрудничества стран Азии и Океании. Но на деле, как отмечалось в Заявлении ТАСС до поводу данной встречи, «предпринимая закулисную игру с созданием сеульского блока, правящие круги США стремятся укрепить американ­ские военно-политические позиции в Азии и в западной части Тихого океана, пристегнуть в одну упряжку своих партнеров по двусторонним военным договорам, союзников по СЕАТО и АНЗЮС, а также марионе­точные режимы. Такой союз явно преследует цель борьбы против нацио­нально-освободительного и демократического движения, нажима на миро-

99

любивые независимые страны» .

Между тем (возрастающее вмешательство США во внутренние дела Юго-Восточной Азии оказывало все большее влияние на их глобальную политику. Согласно новой джонсоновской программе, представленной конгрессу в феврале 1966 г., поддержка в той или иной мере американ­ской агрессии во Вьетнаме стала одним из главных условий получения

100

американской помощи другими странами

Агрессия США во Вьетнаме, их притязания на роль «мирового поли­цейского», вмешательство в дела других государств вызывали, однако, растущее недовольство. Все больше членов конгресса США, например, выступало за пересмотр приоритетов американской политики, за большее внимание к внутренним проблемам страны, чем к выполнению «междуна­родных обязательств». Они оспаривали утверждение правительства Джон­сона, что предоставляемая США «помощь» другим странам якобы помо­жет в успешном завершении вьетпамской авантюры и в предотвращении «будущих Вьетнамов».(Сенатор Фулбрайт, в частности, заявил: нельзя «отделить то, что мы делаем во Вьетнаме [и] что мы сделали в Домини­канской Республике, от нашего стремления организовывать интервенции по малейшему поводу на основе программы помощи». По словам сенато­ра Морзе, значительная часть американской помощи, особенно военной, «ведет к войне, а не к миру...»¹⁰¹

Вашингтон рассчитывал, что демонстрация американской «решимости и силы» во Вьетнаме поможет поднять международный престиж США. Однако эффект от американской агрессии в Индокитае оказывался прямо противоположным. Чем шире разворачивалась война, тем значительнее сокращались возможности американской дипломатии в других районах мира, тем заметнее становился повсеместных! рост антиамериканских на­строений, центробежных тенденций в лагере империализма, сопротивле­ния других стран диктату и расчетам Вашингтона. «В 60-е годы...—

99. Правда,1966, 29 мая.

100. Geyelin P. L. Op. cit., p. 261.

99. Berkowitz. M., Bock P. G., Fuccillo V. J. The Politics of American Foreign Policy: The Social Context of Decisions. Englewood Cliffs, 1977, p. 206.

332

II. УГЛУБЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ И КРАХ «ВЕЛИКОГО ОБЩЕСТВА» (1964—1968)

333

писал известный американский историк внешней политики СЩA Крабб,— Соединенные Штаты неоднократно терпели неудачу в попытках получить поддержку своего вмешательства во Вьетнаме со стороны НАТО. Отказываясь рассматривать вьетнамский конфликт в качестве проблемы, требующей их участия, большинство западных союзников Америки считало войну в Юго-Восточной Азии не только как перифе­рийную для их интересов, но и как угрожающую единству и безопас­ности натовского региона...» ¹⁰²

Испытывая возрастающее противодействие со стороны многих других государств своей агрессивно-авантюристической политике, правительство Джонсона попыталось сделать американскую дипломатию несколько более «уравновешенной» и многосторонней. Оно активизировало, в част­ности, выступления в пользу улучшения отношений и «либерализации» торговли между Востоком и Западом, за переговоры об ограничении стратегических вооружений, за предоставление больших прав своим ев­ропейским союзникам по НАТО (заодно пытаясь переложить на их пле­чи часть американских военных обязательств и расходов). Значительная доля «миротворческой» деятельности джонсоновской администрации но­сила, однако, показной характер, преследуя цель смягчить критику аме­риканской агрессии во Вьетнаме.

Вместе с тем провал многих первоначальных планов «жесткой» дип­ломатии вынуждал Вашингтон менять тактику: все больше переходить от попыток глобального контрнаступления против сил социализма и на­ционального освобождения к более сложному маневрированию и даже к вынужденному отступлению на отдельных участках. В Европе прави­тельство Джонсона должно было не только отказаться от американских проектов создания многосторонних сил НАТО, но и выступить в пользу общей тенденции к смягчению обстановки на Европейском континенте. В речи 7 октября 1966 г. президент Джонсон наряду со стандартны­ми фразами об укреплении НАТО и верности США их атлантическим обязательствам впервые недвусмысленно признал необходимость «мер по устранению территориальных и пограничных споров как источников тре­ний в Европе», выразил стремление к «установлению здоровых экономи­ческих и культурных отношений с коммунистическими государствами». Он заявил также о возможности обсуждения вопроса о взаимном сокра­щении вооруженных сил США, СССР и их союзников в Центральной Европе ¹⁰³.

В июне 1967 г., во время пребывания в США на чрезвычайной сес-cии Генеральной Ассамблеи ООН в связи с нападением Израиля на арабские страны, Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин дважды встретился с президентом Л. Джонсоном в Гласборо (в окрест-ностях Нью-Йорка). Обмен мнениями между ними касался как двусто­ронних советско-американских отношений, так и ряда международных проблем. При этом снова выявились принципиальные разногласия сторон в связи с американской агрессией против Вьетнама и израильской — против арабов. Советский Союз решительно потребовал прекратить агрес­сию, и прежде всего бомбардировки ДРВ, вывести войска США и их союзников из Вьетнама и уважать право вьетнамского народа самому

102. Сrabb С. V., Jr. American Foreign Policy in the Nuclear Age. N. Y. 1983, p 367.

103. Правда, 1966, 9 окт.

решать свои дела, без вмешательства извне. В то же время в целом встречи дали возможность правительствам Советского Союза и США со­поставить свои позиции по обсуждавшимся вопросам, что, по мнению обеих сторон, «являлось полезным» ¹⁰⁴.

В течение 1966—1968 гг. правительство Джонсона пошло на заклю­чение ряда соглашений с СССР и другими социалистическими странами, призванных несколько нормализовать отношения с ними. Были подписа­ны консульская конвенция, вступившая в силу в июне 1968 г., соглаше­ния о культурном обмене и об установлении прямого воздушного сооб­щения между СССР и США. Путем взаимных консультаций были под­готовлены и подписаны странами-депозитариями — СССР, США и Великобританией — 27 января 1967 г. Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического простран­ства, включая Луну и другие небесные тела, и 22 апреля 1968 г.— Согла­шение о спасении космонавтов, возвращении космонавтов и возвращении объектов, запущенных в космическое пространство¹⁰⁵. Был согласован по дипломатическим каналам текст Договора о нераспространении ядер­ного оружия, одобренный Генеральной Ассамблеей ООН и открытый для подписания 1 июля 1968 г.

Нарастающий кризис внешнеполитической стратегии США подталки­вал дипломатию Вашингтона к выступлениям с широковещательными планами развития сотрудничества между США, СССР и другими страна­ми, проведение которых в жизнь на практике торпедировалось самим Вашингтоном из-за продолжавшейся американской эскалации войны во Вьетнаме.

В Латинской Америке «успех» американского империализма в Доми­никанской Республике оказался поистине пирровой победой. Большин­ство латиноамериканских стран решительно осудили возрождение «дип­ломатии канонерок» и, несмотря на все усилия Вашингтона, отказались от участия в каких-либо организуемых им «коллективных» интервенциях. Начавшееся в Латинской Америке движение в направлении региональ­ной экономической интеграции, создания различных таможенных и дру­гих объединений стало принимать все более независимый характер. В отдельных странах в разных формах усиливалось национально-освобо­дительное движение.

Когда в апреле 1967 г. в Пунта-дель-Эсте собралось совещание стран Латинской Америки и США, город, по существу, был превращен в кре­пость, охраняемую не только полицией и армией, по и ВВС и ВМС США и Уругвая. На этом совещании главы латиноамериканских государств ка­тегорически отказались в какой-либо форме солидаризироваться как с агрессией США во Вьетнаме, так и с проектом создания «межамери­канских вооруженных сил». Одобрив 14 апреля 1967 г. в «Декларации американских президентов» планы экономической интеграции и создания к 1985 г. «Общего рынка» латиноамериканских стран, они в то же время предъявили США длинный список претензий относительно эксплуатации Латинской Америки североамериканскими монополиями, роста ее внеш­ней задолженности, непрерывного снижения цен на предметы экспорта в США. Американская делегация во главе с Джонсоном отказалась,

104. Там же,1967, 27 июня.

105. История дипломатии, т. 5, кн. 2, с. 199.

334