8. Идеи “вечного мира” и всемирной федерации и. Канта
Великий немецкий философ Иммануил Кант (1724-1804) написал небольшое сочинение “К вечному миру” ( Кенигсберг, 1745) , отдав дань миротоворческим исканиям европейских мыслителей. Эта работа обозначала непримиримый разрыв с “классическим реализмом” Н. Макиавелли и Т. Гоббса и сформировавшееся начало идеалистической традиции в теориях международных отношений. Политические идеи Иммануила Канта, высказанные им в последние годы жизни, отражали философию “критического” или “трансцедентального” идеализма (“Критика чистого разума”) и этику нравственного императива (“Основоположения к метафизике нравов”) .
Строго говоря, неверно механически распространять философский идеализм Канта на его видение международных отношений. Он был близок Т. Гоббсу в обосновании их природы: “Состояние мира между людьми, живущими по соседству, не есть естественное состояние (status naturalis); последнее, наоборот, есть состояние войны, т. е. если и не беспрерывные враждебные действия, то постоянная их угроза” [41]. Кант не строил иллюзий насчет правителей, которые “ никогда не могут пресытиться войной ’ ’ 42 , говорил о “порочности человеческой природы, которая в своем настоящем виде проявляется в свободных отношениях государств” [43], и считал, что политик-практик “с гордым самодовольством, свысока смотрит на теоретика как на школьного мудреца, совершенно не опасного своими пустыми идеями для государства, которое исходит из принципов, достигнутых в опыте” [44].
Приведем цитату из его сочинения, которая вне контекста совершенно созвучна политической философии Н. Макиавелли: “Государство, имеющее возможность не подчиняться никаким внешним законам, не будет ставить в зависимость от суда других государств тот способ, каким оно отстаивает по отношению к ним свои права; и даже целая часть света, если она чувствует свое превосходство над другой, ни в чем ей, впрочем, не препятствующей, не замедлит ограбить или даже поработить последнюю для усиления своего могущества … Конечно, если нет свободы и основанного на ней нравственного закона и все, что происходит или может происходить, есть исключительно механизм природы, то политика (как искусство управления людьми) воплощает в себе всю практическую мудрость, а понятие права есть бессодержательная мысль” [45].
Как раз в этом месте рассуждений философ, сформулировавший категорический императив в качестве универсального нравственного закона, отвергал макиавеллистский подход и доказывал, что понятие права, “безусловно, необходимо соединить с политикой и возвысить его до ограничительного условия последней” [46]. Он делал свой выбор в пользу “морального политика” (курсив Канта - Г. Н.), т. е. такого, который устанавливает “ принципы государственной мудрости, совмещающиеся с моралью”, и отвергал “политического моралиста, который приспосабливает мораль к потребностям государственного деятеля”.
Кант - поклонник Ж.-Ж. Руссо верил, в отличие от своего вдохновителя, и в возможность установления с помощью всеобщей воли общественного договора между государствами, но признавал, что “на практике нельзя рассчитывать на иное начало правового состояния, кроме принуждения” [47]. В этом пункте обнаруживалась слабость его проекта вечного мира в части гарантии его реализации.
План содержал шесть прелиминарных статей (в сокращенном изложении):
1) Ни один мирный договор не должен считаться таковым, если при его заключении была сохранена открытая возможность новой войны.
2) Ни одно самостоятельное государство (большое или малое, это безразлично) ни путем наследования или обмена, ни в результате купли или дара не должно быть приобретено другим государством.
3) Постоянные армии … со временем должны полностью исчезнуть.
4) Государственные долги не должны использоваться во внешнеполитической борьбе.
5) Ни одно государство не должно насильственно вмешиваться в вопросы правления и государственного устройства других государств.
6) Ни одно государство во время войны с другим не должно прибегать к таким враждебным действиям, которые сделали бы невозможным взаимное доверие в будущем, в мирное время, как, например, подсылка убийц …, отравителей …, нарушение условий капитуляции, подстрекательство к измене … в государстве неприятеля и т. д. [48]
Таким образом, налицо демократический характер идей Канта о вечном мире. В комментариях к прелиминарным статьям он высказался как сторонник национального суверенитета, саркастически заметив, что монархические браки рассматриваются в Европе “как новая отрасль промышленности, позволяющая без затраты сил благодаря родственным союзам увеличить свое могущество, либо как средство расширить свои владения” [49].
Состояние мира должно быть установлено на основании названных условий с помощью международной системы, предусмотренной тремя дефинитивными статьями вечного мира:
1) гражданское устройство каждого государства должно быть республиканским, основанным, “во- первых, на принципах свободы членов общества (как людей) , во- вторых, на принципах зависимости всех (как подданных) от единого общего законодательства и, в- третьих, на законе равенства всех (как граждан);
2) международное право должно быть основано на федерализме свободных государств, союзе народов, “который, однако, не должен был бы быть государством народов”;
3) право всемирного гражданства должно быть ограничено условиями всеобщего гостеприимства, которое “означает право каждого иностранца на то, чтобы тот, в чью страну он прибыл, не обращался бы с ним как с врагом” [50].
Кант доказывал объективную реальность идеи федерации, которая должна охватить постепенно все государства и привести таким путем к вечному миру. Идея всемирной федерации являлась оригинальным отличием идей Канта от большинства проектов вечного мира, в которых его гарантом выступала универсальная международная организация. Возможно назвать утопической его идею всемирного “федеративного объединения государств”, которая выдвигалась как альтернатива слиянию государств в “единую державу, превосходящую другие и переходящую во всеобщую монархию” [51].
Кант убеждал, что гарантию вечного мира “ дает великая в своем искусстве природа (natura daedala rerum), в механическом процессе которой с очевидностью обнаруживается целесообразность того, чтобы осуществить согласие людей через разногласие даже против их воли” [52], и что объективно мир развивается по пути морального совершенствования: “Моральное зло имеет то неотделимое от своей природы свойство, что по своим собственным целям оно внутренне противоречиво и саморазрушительно (особенно в отношении других, держащихся того же образа мыслей); и, таким образом, хотя и медленно, но уступает место моральному принципу добра”. Кант учил, что “объективно (в теории) не существует спора между политикой и моралью”, оно существует “субъективно, в эгоистических склонностях людей” [53]. Он видел в “согласии политики с моралью” основу трансцендентального публичного права и будущего вечного мира, но не забывал и меркантильный фактор: “Дух торговли, который рано или поздно подчиняет себе каждый народ, - вот что не может существовать рядом с войной. Так как из всех сил (средств), подчиненных государственной власти, сила денег является, пожалуй, наиболее надежной ” [54].
Главное значение идей Канта о вечном мире заключалось не в конкретных предложениях его устройства, но в философском обосновании международного права и движения международного сообщества к “общечеловеческому государству”, всемирной федерации, устроенной по “праву всемирного гражданства” . Утверждая идею морального прогресса человечества, совершаемого “по велению практического разума” , Кант утверждал противоположное политической философии Макиавелли соотношение цели и средств: “поступай так, чтобы максима твоей воли могла стать принципом всеобщего законодательства ( цель может быть какой угодно)”. Кант разошелся с Ж.-Ж. Руссо в рассмотрении перспектив международного сообщества: автор “Общественного договора ” защищал идеи национального суверенитета, службу в национальных армиях на началах всеобщей воинской обязанности. Кант же призывал распустить в будущем постоянные армии и установить общечеловеческое гражданство.
Его космополитические представления выходили за пределы христианского мировоззрения и философии естественного права, обращаясь к общечеловеческой морали и идее прогресса. Канта, конечно же, можно причислить к утопистам в теории международных отношений. Но его идеалистические построения возвещали приближение новых мировых эпох, либерализма XIX столетия и пацифистских проектов Лиги Наций.
- Теории международных отношений
- Содержание
- Глава I. Война и мир в политической философии античности, средневековья и возрождения
- Глава II. Европейская миротворческая традиция и развитие международного права в политико-правовой мысли XV-XVIII вв.
- Глава III. «классические» подходы к изучению международных отношений b XVI - XVIII вв.
- Глава IV. Международные отношения в революционном мировоззрении конца XVIII - начала XIX в.
- Глава V. Теории XIX - начала XX в.
- Глава I. «политический реализм»
- Глава II. Формирование «модернистских» направлений
- Глава III. Основные теоретические направления «модернистских» исследований
- Глава IV. Другие зарубежные теории
- Часть III. Развитие исследований международных отношений в 70-е - 80-е годы
- Глава I. От «реализма» и «модернизма» к постбихевиоризму и глобальному моделированию
- Глава II. Новейшие подходы и направления в западных исследованиях международных отношений и мировой политики
- Глава III. Советские исследования
- Введение
- Часть первая. История теорий
- Глава I. Война и мир в политической философии античности, средневековья и возрождения
- Античные истоки идей войны и мира
- 2. Христианство и средневековые представления о христианском миропорядке
- 3. Международный порядок в политической философии проторенессанса и эпохи возрождения: от утопизма данте к реализму макиавелли
- Глава II. Европейская миротворческая традиция и развитие международного права в политико-правовой мысли XV- XVIII вв.
- 1. Эразм ротгердамский, ф. Де виториа, ф. Суарес, г. Гроций
- 2. Идея универсальной международной организации э. Крюсе
- 3. Идеи д. Локка по вопросам мира и войны
- 4. План у. Пенна
- 5. Проект “вечного мира” ш-и. Де сен-пьера
- 6. План “европейского мира” и. Бентама
- 7. Рассуждение о мире и войне в. Ф. Малиновского
- 8. Идеи “вечного мира” и всемирной федерации и. Канта
- Глава III.
- 1. Теория государственного суверенитета жана бодена
- 2. Рассуждения т. Гоббса об “анархическом” состоянии международного сообщества
- 3. Концепция равновесия сил: лорд болингброк, э. Де ватгель, д. Юм
- 4. “Суждение о вечном мире” ж.- ж. Руссо
- Глава IV. Международные отношения в революционном мировоззрении конца XVIII - начала XIX вв.
- 1. Идеи “декларации независимости” соединенных штатов америки
- 2. Идеи французской революции 1789 г.
- 3. Немецкий “бумеранг” французской революции: отражение идей “прав человека” и национального суверенитета в философии фихте и гегеля
- Глава V.
- 1. Теория войны к. Фон клаузевица
- 2. Взгляды к. Маркса и ф. Энгельса на международные отношения
- 3. От географического детерминизма к концепциям геополитики (ш. Монтескьё, ф. Ратцель, X. Маккиндер, а. Мэхэн, р. Челлен, к. Хаусхофер)
- 4. Марксистская теория империализма и ее вариации (р. Гильфердинг, р. Люксембург, к. Каутский, н. Бухарин, в. Ленин)
- 5. “Теория” внешней политики в. Ленина
- 6. “Четырнадцать принципов” в. Вильсона
- Часть вторая. Становление науки международных отношений после второй мировой войны
- Глава I.
- 1. Англо-американская школа “политического реализма” и ее идейные истоки
- 2. Концепция г. Моргентау
- 3. Дипломатико-стратегический подход раймона арона
- Глава II. Формирование “модернистских” направлений
- 3. Системный подход мортона а. Каплана
- 4. Характерные особенности “модернистских” исследований в конце 50-х - 60-е годы
- 5. Применение системного подхода
- 6. Использование кибернетических схем в системном подходе
- 7. Трудности применения математических средств в политологии
- 8. Примеры применения математических средств в моделировании военных конфликтов и гонки вооружений (модель л. Ричардсона)
- 9. Игровые модели
- Глава III. Основные теоретические направления
- 1. Общая теория конфликта
- 2. Теория интеграции
- 3. Теория принятия внешнеполитических решений
- 4. Теория игр
- 5. “Дилемма заключенных”
- 6. Дилемма безопасности
- Глава IV. Другие зарубежные теории
- 1. Теоретические взгляды на международные отношения французских историков п. Ренувена и ж.-б. Дюрозеля
- 2. Системные представления о внешней политике; “предтеория” д. Розенау
- 3. Теория “накопления во всемирном масштабе” с. Амина
- 4. Теория “структурного насилия” й. Галтунга
- Часть третья.
- 2. Измерение “мощи” государств
- 3. Отражение в исследованиях глобальных проблем и новые взгляды на международные отношения
- 4. Модели мирового развития
- 5. Критический анализ международной политики г. Киссинджера с. Хоффманом
- Глава II. Новейшие подходы и направления в западных исследованиях международных отношений и мировой политики
- 1. Классификация направлений
- 2. Неореализм и неолиберализм в теории международных отношений: границы сближений и суть различий
- 3. Идея “конца истории” ф. Фукуямы
- 4. Концепция “столкновения цивилизаций” с. Хантингтона
- Глава III. Советские исследования
- 1. Марксистско-ленинский подход и основные итоги теоретического изучения международных отношений в ссср: от “холодной войны” до “перестройки” м. Горбачева
- 2. “Новое политическое мышление”
- Послесловие