2.1.5. Военная реформа

Вступление в должность нового президента РФ — Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами сказалось на замысле и дальнейшем осуществлении военной реформы. 4 февраля 2000 г. Совет безопасности утвердил российскую военную доктрину. Ее появление объяснялось новыми угрозами, с которыми столкнулась Россия и на которые было необходимо адекватно реагировать, в частности, события на Северном Кавказе, расширение НАТО на восток и новая военная концепция Североатлантического альянса.

Среди неотложных фундаментальных проблем в военной сфере были выбор допустимого уровня расходов на оборону в стране, определение пропорции «содержание — инвестиции» (кормить или вооружать), выбор приоритета между силами ядерного сдерживания (СЯС) и силами общего назначения (СОН), а также выбор главенствующего принципа комплектования (призыв или контракт).

В абсолютном исчислении военные затраты России были не сопоставимы с затратами передовых военных держав мира. В 2000 г. оборонные расходы России составляли около 6 млрд. долл., или 2% американских затрат на оборону. При одинаковой численности Вооруженных Сил российский военный бюджет был вдвое меньше индийского. Подавляющее большинство специалистов были согласны с тем, что минимальный требуемый объем военных расходов РФ должен составлять 3,5% отечественного ВВП. Этот уровень был одобрен президентскими указами и провозглашался всеми премьер-министрами последних лет, но на деле он ни разу не был достигнут. При этом возникал вопрос, как конкретно использовать получаемые на оборону средства, когда и содержание, и оснащение Вооруженных Сил находятся в плачевном состоянии. Таким образом, распределение бюджетных денег превращалось в труднейшую проблему выбора между поддержанием сегодняшней армии и инвестициями в будущее — производством новых вооружений, которые определят военную мощь через 10-15 лет. Сделать то и другое было невозможно без дальнейшего значительного сокращения численности Вооруженных Сил.

К началу 2000 г. задачи первого этапа военной реформы в части сокращения численности ВС РФ и оптимизации их боевого состава в основном были выполнены. Численность военнослужащих (по штату) составила 1200 тыс. человек. Но даже при такой численности нормальное военное строительство было невозможно. Специалисты считали оптимальным предел от 550 до 800 тыс. человек. Но большинство руководителей Министерства обороны и Вооруженных Сил выступали против дальнейших сокращений личного состава и предпочитали использовать дополнительные средства в основном на повышение уровня содержания. Планы же Совета безопасности в августе 2000 г. предусматривали дальнейшее сокращение Вооруженных Сил до уровня примерно 0,8-0,9 млн. военнослужащих и радикальное изменение пропорции «содержание — инвестиции» с 70:30 до 50:50. Однако принимаемые Думой бюджеты не отражали этих планов.

По другой ключевой проблеме военной политики — выбора приоритета между силами ядерного сдерживания и силами общего назначения — высшее военное руководство страны также не имело согласованной точки зрения. По существу в России существовали две военные доктрины. Генштаб в лице его начальника А.В. Квашнина поддерживал план, предусматривавший резкое усиление сил общего назначения при свертывании ракетных комплексов наземного базирования до немногих сотен единиц по боеголовкам. Другой позиции придерживалось руководство Министерства обороны в лице министра И.Д.Сергеева. Программа, подготовленная Министерством обороны, предусматривала направление основных средств на развитие Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), которыми И.Д.Сергеев командовал до назначения министром.

От выбора между этими двумя доктринами во многом зависела и структура военного бюджета. Именно второй вариант доктрины допускал возможность сокращения Вооруженных сил до 0,8 млн. военнослужащих (это составляло численность двух самых больших западноевропейских армий — Франции и ФРГ вместе взятых) и доведения бюджетной структуры «содержание-инвестиции» до пропорции 50:50. В итоге Совет безопасности одобрил план Генштаба, а не согласный с ним военный министр И.Д. Сергеев был переведен на почетную должность помощника президента по вопросам стратегической стабильности. В марте 2001 г. В.В. Путин представил офицерам Министерства обороны и Генштаба новых руководителей военного ведомства: министра обороны С.Б.Иванова и заместителя министра обороны генерал-полковника И.Е. Пузанова.

Наконец, еще одна важнейшая проблема — выбор главенствующего принципа комплектования Вооруженных Сил. В условиях, когда общество не ощущало угрозы большой войны, а традиции неуставных отношений пустили в армии глубокие корни, когда уклонение от призыва достигло огромных масштабов и призывной контингент по показателям здоровья, грамотности и криминогенности опустился ниже всякого приемлемого уровня, переход на добровольно-контрактное комплектование снял бы многие острейшие противоречия общества и армии. Но контрактник «стоил» впятеро дороже призывника. При контрактном комплектовании образовывался гораздо более малочисленный контингент запаса, служащий резервом быстрого наращивания армии в случае большой войны. Офицерский корпус и генералитет практически единодушно выступили против контрактной армии. Но общественное мнение в большинстве своем было за нее.

В настоящее время комплектование Вооруженных Сил РФ военнослужащими осуществляется двумя способами: приблизительно 70% личного состава проходят военную службу по контракту и 30% — по призыву. В середине сентября 2002 г. начал осуществляться эксперимент по переводу 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии на контрактную основу. Но уже через три месяца эксперимент вызвал активную критику.

Начиная с 2001 г. многое было сделано для продолжения военной реформы. Никогда еще за все постсоветское время глава государства не уделял столько внимания военному ведомству страны. В начале 2001 г. были утверждены план строительства Вооруженных Сил РФ на 2001- 2005 гг., планы строительства видов и родов войск и др. (всего 33 документа). В 2001 г. Вооруженные Силы России были переведены на «трехвидовую структуру» — Сухопутные войска, ВВС и ВМФ. В течение года были сокращены более 70 тыс. должностей военнослужащих, в том числе — более 25 тыс. должностей офицерского состава и прапорщиков. В самих силовых структуpax упразднялись некоторые подразделения. Так, в декабре 2001 г. в воздушно-десантных войсках и Генштабе были ликвидированы структуры, отвечающие за миротворческие силы. Их функции стала выполнять специально созданная структура в Главкомате сухопутных войск. С 1 января 2002 г. Министерство обороны перешло на единую систему заказов вооружений и военной техники.

В то же время ассигнования на национальную оборону позволяли только стабилизировать ситуацию, но были явно недостаточны для вывода Вооруженных Сил и других военных организаций государства из кризиса. В поисках выхода изыскивались дополнительные ресурсы в деятельности самих Вооруженных Сил: в системе обороны ликвидировались нерациональные структуры и объекты: выведен радиоэлектронный центр с территории Кубы, ликвидирован пункт материально-технического обеспечения флота в Камрани (Вьетнам) и пр.

В структуре оборонного бюджета страны стала увеличиваться доля расходов на НИОКР, ремонт и перевооружение армии. В 2002 г. на эти цели было запланировано на 27 млрд. больше, чем в 2001 г. Деньги пошли прежде всего на поставку в войска современной военной техники и новых образцов вооружений для сил общего назначения — ударных вертолетов, средств связи, информации и разведки.

28 июня 2002 г. Государственная Дума приняла закон «Об альтернативной гражданской службе», согласно которому гражданин России имел право на замену военной службы на службу, не связанную с использованием оружия (в инженерных подразделениях, тыловых частях, а также в лечебных и военно-лечебных учреждениях, домах инвалидов и т. п.), если военная служба противоречила его убеждениям или вероисповеданию, а также если он относился к коренным малочисленным народам. Срок альтернативной гражданской службы определялся в 3,5 года (для выпускников вузов он был меньше в 2 раза).

Несмотря на все реорганизации и сокращения, российская армия продолжает оставаться одним из самых громоздких военных механизмов в мире. В ведении Министерства обороны и Генерального штаба находятся 6 военных округов, 4 флота, 8 общевойсковых армий, 6 армий ВВС и ПВО, 6 флотилий, 2 армейских корпуса и 2 эскадры. Основной структурный недостаток военной организации РФ состоит в том, что до сих пор она не представляет собой единой системы. По существу это совокупность «силовых» ведомств. Воинские формирования есть .не только у Министерства обороны, они есть у 11 силовых ведомств. Каждое из них в основном самостоятельно осуществляет финансово-экономическое, тыловое, техническое и другие виды обеспечения, а также комплектование личным составом и подготовку кадров. Все это снижает эффективность суммарных затрат на военную организацию страны.

Социальное положение военнослужащих улучшилось, но не достигло того уровня, который можно назвать приемлемым. Неразрешенными остались проблема престижности воинской службы и проблема неуставных отношений. Участились побеги из воинских частей, нередко они сопровождаются захватом оружия и совершением уголовных преступлений. Подтверждением нездоровой моральной обстановки в войсках служит число обращений в Комитет солдатских матерей и военную прокуратуру по поводу тех или иных нарушений, происходящих в воинских частях. По информации Главной военной прокуратуры только в первой половине 2002 г. военные прокуроры рассмотрели более 40 тыс. обращений и жалоб военнослужащих по поводу ущемления их конституционных прав.

Все увеличивающееся число проблем в российской армии, так и не нашедших разрешения, еще раз доказывает, что реформировать военную систему должно не оборонное ведомство. Сегодня в государстве, как и прежде, сохраняется ситуация, при которой вопрос формирования основ и принципов военной организации страны решает не Совет безопасности, не правительство, а само военное ведомство.

Проблем у российской армии много, и понадобится не один год, чтобы их решить. Сегодня можно говорить лишь о том, что постепенно налаживается система управления строительством Вооруженных Сил, а военная доктрина современной России — это своего рода компромисс между военными потребностями, с одной стороны, и реальными экономическими, научно-техническими, социальными, демографическими и другими возможностями государства, с другой стороны.