Проблема ближневосточного урегулирования.
Ближневосточное урегулирование – одна из важнейших международных проблем, связанная с необходимостью снятия напряженности в отношениях между рядом арабских государств и Израилем.
С географической точки зрения, страны-фигуранты этого процесса находятся в Юго-Западной Азии. Этот субрегион еще называют Ближним и Средним Востоком. Однако надо иметь в виду, что условное понятие “Ближний и Средний Восток” рассматривается несколько шире: оно охватывает территорию государств Юго-Западной Азии (Афганистан, Бахрейн, Израиль, Иордания, Ирак, Иран, Йемен, Катар, Кипр, Кувейт, Ливан, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия, Сирия, Турция), а также Египет и Судан.
Очаг напряженности, возникший после раздела Палестины (1947 г.) на Ближнем Востоке породил самый затяжной региональный конфликт века. В научной литературе его обычно называют арабо-израильским или ближневосточным конфликтом, продолжающимся уже более 50 лет. Некоторые исследователи называют этот конфликт и “столетней”, и “восьмидесятилетней войной”. Но чаще его связывают с началом открытой военной конфронтации между арабами и евреями и с массовым изгнанием палестинцев после раздела Палестины. Этот неоспоримый исторический факт признается теперь и “новыми историками” Израиля в подготовленной ими книге-досье “Подлинный грех Израиля”, вышедшей недавно в Париже.
В общей череде периодически возникающих кризисов, эпицентры которых перемещались сначала с Палестины в зону Суэцкого канала, а затем – из Ливана в зону Персидского залива, Октябрьская война 1973 года и ливанский кризис 80-х годов занимают особое место. Они как бы обозначили переходный этап перерастания арабо-израильского в более широкомасштабный ближневосточный конфликт.
Октябрьская война 1973 года была не только историческим перевалом пятидесятилетнего арабо-израильского противостояния. Она стала и его кульминацией. После этой войны конфликт получил новые измерения. В преддверии и в ходе войны впервые эффективно было задействовано арабское “нефтяное оружие”. После нее более активную роль стали играть цивилизационные и религиозные факторы.
Этноконфессиональный аспект палестинской проблемы после октября 1973 г. в определенной степени спроецировался на весь ближневосточный конфликт. Он все больше стал обретать социоцивилизационную и этнорелигиозную окраску. В Египте Октябрьская война была провозглашена как мусульманский джихад, получив название войны “священного месяца Рамадана”. В Израиле ее назвали войной иудейского “Судного дня”. Она стала одновременно прелюдией нового этапа регионально-международного кризиса. По своим военным итогам и еще более противоречивым политическим, экономическим и цивилизационным последствиям этот кризис занимает особое место в ряду всех арабо-израильских войн.
С одной стороны, война “разморозила” ситуацию “ни мира, ни войны” на Ближнем Востоке, дав импульс мирному процессу политического урегулирования. С другой стороны, Октябрьская война, направив этот же конфликт в побочные русла этноконфессиональных, междоусобных и межнациональных столкновений, открыла целую полосу еще более длительных кризисов в Ливане, в зоне Персидского залива. Будь то война в Заливе или кризис в Ливане, или сопровождающая их “палестинская интифада” – все это было следствие снова зашедшего в тупик после Октябрьской войны 1973 г. ближневосточного урегулирования.
Октябрьская война не привела к победе ни Израиль, ни арабские страны. Скорее она подтвердила поражение силовой политики обеих сторон. В мире ислама война была воспринята как “качественный перелом в борьбе с вековым врагом”. Мусульмане во всем мире впервые ощутили некие реальные плоды проявленной ими солидарности с “арабскими братьями по вере”. Последующую затем победу “исламской революции” под руководством Хомейни в Иране они рассматривали тоже как докатившееся до Ирана “эхо” октябрьских событий 1973 года.
Однако взрывоопасная обстановка на Ближнем Востоке сохранялась. В то время принципы, которые предусматривали скорейшее достижение всеобъемлющего мира в данном районе и соответствовали нормам международного права и решениям ООН по Ближнему Востоку, сводились к следующему.
Во-первых, строгое соблюдение принципа недопустимости захвата чужих земель путем агрессии. А это означало, что арабам должны быть возвращены все оккупированные Израилем с 1967 г. территории — Голанские высоты, Западный берег р. Иордан и сектор Газа, ливанские земли. Во-вторых, обеспечение на практике неотъемлемого права арабского народа Палестины на самоопределение и создание собственного независимого государства на палестинских землях, которые будут освобождены от израильской оккупации. Палестинским беженцам должна быть предоставлена предусмотренная решениями ООН возможность возвратиться к своим очагам или получить соответствующую компенсацию за оставленное ими имущество. В-третьих, возвращение арабам восточной части Иерусалима, оккупированной Израилем в 1967 г. В-четвертых, обеспечение права всех государств района на безопасное и независимое существование и развитие. В-пятых, прекращение состояния войны и установление мира между арабскими государствами и Израилем. А это означало, что все стороны в конфликте, в т.ч. Израиль и палестинское государство, должны были взять обязательства взаимно уважать суверенитет, независимость и территориальную целостность друг друга, решать возникающие споры мирными средствами, путем переговоров. В-шестых, выработка и принятие международных гарантий урегулирования. При этом роль гаранта могли бы взять на себя постоянные члены Совета Безопасности ООН или же Совет Безопасности в целом.
После окончания “холодной войны” процесс ближневосточного урегулирования был продолжен. Хотя завершить пересмотр прежней региональной стратегии в полном объеме так и не удалось, на Мадридской конференции 1991 г. СССР, а после его распада Россия, наряду с США, выступила уже в качестве коспонсора ближневосточного мирного урегулирования.
На этой конференции в качестве базового принципа будущего мирного урегулирования была принята формула “земля в обмен на мир”. Она означала, что Израиль выводит свои войска с ранее оккупированных им территорий, а арабские страны заключают с ним мирные договоры. В сущности, это предполагало использование того варианта мирного урегулирования, который был реализован при заключении израильско-египетского мирного договора (1979 г.), но теперь применительно к остальным арабским участникам конфликта.
Наполнение данной формулы конкретным содержанием потребовало немалых усилий и времени. Основным препятствием в достижении компромисса была нереалистическая позиция Израиля в отношении ООП: она квалифицировалась как террористическая организация, которая не может быть признана в качестве законного представителя палестинского народа, хотя еще в 1975 г. Генеральная Ассамблея ООН признала за ней это право. Под сильным давлением США Израиль был вынужден все же отойти от своей “жесткой” позиции. 9 сентября 1993 г. Израиль и ООП заключили соглашение о взаимном признании, а 13 сентября в Вашингтоне они подписали Декларацию о принципах организации временного палестинского самоуправления в секторе Газа и г. Иерихон.
24 октября 1994 г. был подписан иордано-израильский мирный Договор и между двумя странами были установлены дипломатические отношения. 28 сентября 1995 г. Израиль и ООП подписали “Временное соглашение”, предусматривавшее вывод израильских войск из шести городов Западного берега, проведение в них выборов палестинской администрации и создание крупных палестинских полицейских сил.
Уже соглашение о взаимном признании было воспринято резко отрицательно экстремистским крылом ПДС. Произошел раскол в исполкоме ООП. Я.Арафат был обвинен в “предательстве интересов арабской нации” и “капитулянтском сговоре с сионистскими бандами”. Наиболее радикальные группировки даже приговорили его к смертной казни, однако он и его сторонники держались достаточно твердо.
Примерно аналогичную реакцию вызвало подписание “Временного соглашения” в ортодоксальных и, прежде всего религиозных кругах Израиля. Его ратификация Кнессетом (парламентом) сопровождалась ожесточенной дискуссией. В конечном счете, 5 октября 1995 г. оно было утверждено, но при мизерным большинстве голосов (61 “за” и 59 “против”). Противники “Временного соглашения” после его ратификации развернули широкую пропагандистскую кампанию против правительства и лично Премьер-министра И. Рабина, которого обвинили в “капитуляции перед террористами”. 4 ноября он был убит еврейским религиозным фанатиком.
Подписанием “Временного соглашения” завершился первый этап мирного урегулирования, за которым должен был последовать второй, имевший своей целью окончательную реализацию заключенных ранее соглашений и завершение формирования Палестинской автономии. Была назначена даже официальная дата — 4 мая 1999 г.
На первом этапе ключевую роль в достижении договоренностей играла американская дипломатия, которая сочетала постоянное давление на ООП и Израиль с попытками выступать в качестве беспристрастного арбитра. В целом это ей удавалось. Что касается России как второго коспонсора, то ее участие в переговорном процессе было откровенно вялым. Российская дипломатия, как правило, тратила свои основные усилия на выполнение второстепенных функций.
Пассивность российской дипломатии объяснялась, с одной стороны, тем обстоятельством, что страна в это время переживала период ожесточенной внутренней борьбы, а с другой, – невысоким рейтингом ближневосточного региона в списке внешнеполитических приоритетов России. В 1996 г., когда Министром иностранных дел стал Е. Примаков, ситуация стала меняться. При нем рейтинг ближневосточного региона заметно возрос, что отражало общую тенденцию “поворота к Востоку” и проведение более твердой политики по отношению к Западу.
В марте 1996 г. на конференции глав государств и правительств, созванной в египетском городе Шарм аш-Шейхе, Президент России Б. Ельцин выступил с предложением подготовить и провести второй раунд Мадридской конференции с целью ускорения процесса мирного урегулирования. Одновременно Россия приняла меры для налаживания системы постоянных консультаций как с ООП, так и с Израилем.
В Израиле последовательными противниками всякого “сближения с Москвой” выступали главным образом представители ортодоксального иудаизма, но, несмотря на их значительное влияние, израильские правящие круги сочли целесообразным развивать отношения с Россией. Более того, они стали выступать за активизацию ее роли в качестве коспонсора ближневосточного мирного урегулирования.
С аналогичным требованием от имени арабов обратился к Б. Ельцину Президент Египта Х. Мубарак во время своего визита в Москву в сентябре 1997 г. Секрет такого единодушия обеих сторон достаточно прост. Как отметил Б. Ельцин в послании Федеральному собранию, “ближневосточные государства, где сильны опасения по поводу однополярности нового миропорядка, видят в России необходимый фактор глобального и регионального равновесия”.
В ноябре этого же года Министр иностранных дел России Е. Примаков совершил турне по странам Ближнего Востока с целью “сближения позиций сторон ближневосточного урегулирования”. Во время своего пребывания в Каире он выступил с предложением о том, чтобы все страны региона приняли “Кодекс мира и безопасности на Ближнем Востоке”, который обязывал бы их воздерживаться от враждебных действий друг против друга. Однако эта его инициатива должной поддержки не получила.
29 мая 1996 г. победу на выборах премьер-министра Израиля одержал лидер блока “Ликуд” Б. Натаньяху, выступавший за “жесткую” линию в отношении ООП. Его победе в немалой степени способствовали действия экстремистского крыла ООП (организации “Аль-Джихад аль-Ислами” и “Хамас”), организовавшего серию террористических актов в крупных городах Израиля в феврале-марте 1996 г.
Продолжение диверсионно-террористической деятельности экстремистских организаций ПДС и исламских фундаменталистов “Хизбаллах” заставило Б. Натаньяху поставить в категоричной форме перед Я. Арафатом вопрос о принятии палестинской администрацией действенных мер по ее пресечению. Поскольку Я.Арафат объективно не мог этого сделать, то реализация “Временного соглашения” была фактически заморожена.
Принимая решение об этом, израильское правительство реагировало не только на пассивность Я. Арафата в борьбе с экстремистами, но и на неоднократно выражавшееся руководством ООП намерение провозгласить 4 мая 1999 г. (срок прекращения израильской оккупации, установленный “Временным соглашением”) образование Палестинского государства на территории Палестинской автономии. Против этого Израиль возражал самым категорическим образом, ссылаясь на ранее подписанные соглашения.
Одностороннее прекращение Израилем реализации “Временного соглашения” вызвало крайне негативную реакцию в арабском мире. В марте 1997 г. Совет Лиги арабских государств принял решение о приостановке нормализации (установления дипломатических отношений) арабо-израильских отношений. Однако постепенно напряженность начала спадать, и в марте 1998 г. арабское совещание в верхах в Каире объявило, что “мир с Израилем — стратегический выбор арабов”, но при этом было подчеркнуто, что речь может идти только о “справедливом мире”.
В ноябре 1998 г. после длившихся почти год переговоров было подписано новое палестино-израильское соглашение. Согласно ему Израиль должен был передать палестинской администрации 13% территории Западного берега, а палестинская администрация обязывалась вести решительную борьбу с терроризмом. Кроме того, ООП должна была изъять из своего Устава (Хартии) все антиизраильские положения, что и было сделано на состоявшейся в декабре сессии Национального Совета Палестины.
30 ноября 1998 г. в Вашингтоне открылась Конференция по поддержке мира и развития на Ближнем Востоке, в которой приняло участие более 40 государств. Ее целью было финансово-экономическое обеспечение мирного урегулирования. На ней была рассмотрена и одобрена просьба палестинской администрации о предоставлении ей в течение пяти лет финансовой помощи на общую сумму 3,5 млрд. долларов.
Оценивая итоги второго этапа в целом, нельзя не отметить, что “Временное соглашение” не было реализовано в полном объеме. Во многом это явилось результатом “жесткой” линии правительства Б. Натяньяху. Не меньшую, а, возможно, даже большую роль в затягивании реализации “Временного соглашения”, наряду с правительством Б. Натаньяху сыграли экстремистские элементы ПДС и, главным образом, исламские фундаменталисты. Они вообще отвергают право Израиля на существование. Их действия позволили сторонникам “жесткой” линии в израильском правительстве в очередной раз обвинить руководство ООП в нежелании идти на действительный мир с Израилем.
Рост напряженности в отношениях между Израилем и Палестинской автономией продолжался. В 2001 г. на палестинских землях начались израильская антитеррористическая операция, которая поставила своей целью физическое уничтожение руководителей и активных членов организации “Хамас” и других экстремистских организаций ПДС. Израиль стал наносить удары по палестинским городам и другим объектам. Террористические акты в США, совершенные 11 сентября 2001 г., и антитеррористическая операция Вашингтона в Афганистане еще более укрепили позицию Израиля в его политике в отношении палестинцев и ООП.
- Распад ссср: причины и геополитические последствия.
- Формирование многополюсного мира.
- Глобальные проблемы человечества в XX в.
- Постсоветское пространство.
- Россия – сша – Западная Европа: партнерство или новая “холодная война”.
- Российско-китайские отношения:геополитический подход.
- Россия и мусульманский мир.
- Геостратегическая политика сша.
- Расширение нато.
- Европа как одна из “несущих конструкций” нового миропорядка.
- Американо-японский альянс.
- Доктрина Монро и геополитические реальности на американском континенте.
- Специфические условия развития Китая.
- Сущность современной геополитики Китая.
- Интеграция в “Большой Китай”.
- Роль Китая в формировании полюсного мира.
- Панисламизм: сущность, история и современные тенденции.
- Геополитические устремления Турции.
- Перспективы “Большого Турана”.
- Арабский мир.
- Палестинская проблема.
- Проблема ближневосточного урегулирования.
- Исламский фундаментализм и международный терроризм.