logo search
лекции для заочного отделения

Расширение нато.

НАТО (организация Североатлантического договора – англ. North Atlantic Tready Organization) – военно-политический блок государств, созданный в 1949 г. по инициативе США. В настоящее время членами НАТО являются 19 государств. Вопрос о расширении этого блока на восток после распада СССР стал серьезной проблемой в отношениях России с Западом.

Североатлантический альянс был за­думан как военно-политический союз, составляющий военно-си­ловую опору одного из двух полюсов биполярного мира. Ему предшествовала, в частности, доктрина Трумэна – внешнеполитическая программа правительства США, изложенная 12 марта 1947 г. президентом страны Г. Трумэном в выступлении в Конгрессе. Ссылаясь на “коммунистическую опасность”, нависшую над Грецией и Турцией, Г. Трумэн призвал Конгресс в “интересах безопасности США” оказать помощь этим государствам. Осью североатлантического альянса была не только сила, но и идеология. В этом смысле блок НАТО охватывал весь так называемый свободный мир.

При этом необходимо учитывать, что сближение За­падной Европы и Северной Америки произошло не только из-за уг­розы советского вторжения, но и в силу более широкого комплекса проблем. По окончании Второй мировой войны правительства ев­ропейских стран очутились в ситуации, характеризующейся рас­падом империй и международной торговли, угрозой экономиче­ского и социального хаоса, крахом денежной системы, ростом влияния радикальных идеологий, нехваткой продуктов питания, неэффек­тивными транспортными системами, разочарованием людей в своих руководителях и т.д.

В ответ на это было создано множе­ство взаимно переплетающихся, противоречащих друг другу, дублирующих друг друга институтов, которые в совокупности со­ставили нечто вроде институциональной версии “гибкого реаги­рования” на сложные и разнообразные проблемы на уровнях индивидуального, государственного, субрегионального, регио­нального и международного взаимодействия.

С окончанием “холодной войны” Североатлантический альянс оказался в совершенно иной стратегической ситуации. Исчезли главные причины создания блока НАТО и в силу этого он про­сто не мог избежать системного кризиса. Это по сути дела признали участники Римской встречи в верхах руководителей стран-членов альянса в ноябре 1991 г., на которой была об­народована “новая стратегическая концепция” НАТО.

Уместно напомнить в данной связи, что главная цель НАТО, сформулированная в пятой статье договора, состоит в оказании взаимной помощи странами-членами в случае гипотетического нападения и коллективной обороне их территорий. По оконча­нии “холодной войны” и фактическом прекращении главной внеш­ней угрозы с Востока перед руководителями альянса встала про­блема его радикальной трансформации либо роспуска. В создавшейся ситуации любые другие угрозы и доводы оказались бы недостаточными, чтобы в полной мере заменить первоначальную главную цель.

Однако имеется целый ряд причин, в силу которых в обозри­мом будущем НАТО сохранится в качестве реального факто­ра мировой политики. Существуют мощные силы, которые очень заинтересованы в Североатлантическом союзе и будут предпринимать все меры для недопущения его роспуска. Разные участники этого процесса преследуют разные интересы. Для США НАТО остается доказательством и инструментом реализа­ции их якобы лидирующей роли в мире в наступившем веке.

Ряд европейских стран видят в альянсе инструмент сдерживания на­ционализации внешней политики Германии и возможных гегемонистских поползновений с ее стороны. Дело в том, что объединение Германии изменило геополитическую расстановку сил мире. Она больше не “вписывается” в тесные рамки, отведенные ей геостратегическим курсом США.

Для самого блока НАТО расширение — это вопрос его вы­живания. Сказывается действие закона самосохранения и самовоспроизводства, определяющего сущность и деятель­ность любой организации. Один из путей проявления этого за­кона — расширение. В данном смысле не является исключени­ем и блок НАТО, который качественной перестройке на путях учета сложившихся реальностей предпочел паллиативный путь количественного расширения.

Благоприятствующим этому обстоятельством явилось то, что восточноевропейские страны, получившие фактическую нацио­нальную независимость с распадом Советского Союза и восточно­го блока, вступили на европейскую авансцену в качестве самосто­ятельных и активных субъектов международных отношений. Для них стремление присоединиться к НАТО во многом стиму­лируется психологическими соображениями, желанием освободить себя от чрезмерных военных расходов и создать благоприятный климат доверия, в котором они смогут реализовывать трудные эко­номические и политические реформы.

Одной из важнейших причин, подталкивающих восточноев­ропейские страны в “объятия” НАТО, является не только призрак Советского Союза, но и призраки империй прошлого (Османской, Германии, Австро-Венгрии, России), для которых эти страны слу­жили в качестве арены соперничества или же разменной моне­ты в большой геополитической игре. Империй уже нет, в том числе и Советской, но призраки остались. Разумеется, в исто­рии они нередко играли фатальную роль, но все же, как пред­ставляется, задача состоит в том, чтобы выявить реальные ори­ентиры мирового развития и найти свое место в реальном мире.

В глазах восточноевропейских стран вхождение в НАТО — это, в сущности, вопрос об утверждении, прежде всего в собствен­ных глазах своей европейской идентичности, а также вопрос об интеграции в экономические и политические структуры ЕС. Вхождение в НАТО рассматривается ими как кратчайший путь к решению своих социальных, экономических и оборонных про­блем на началах скорейшей интеграции в европейские структу­ры. В их глазах вступление в альянс — это своего рода гаран­тия безопасности в условиях риска и нестабильности, якобы исходящих от России.

Вместе с тем многие европейцы видят в Североатлантическом альянсе средство предотвращения ренационализации политики безопасности в Европе. Эта проблема стала особенно актуальной в свете трагических событий в бывшей Югославии. НАТО рассма­тривается в качестве гаранта европейской, да и не только евро­пейской, безопасности, сохранения американского политическо­го и военного присутствия в Европе.

На сегодняшний день США остаются необходимым компонентом европейского баланса сил, а Североатлантический альянс представляет собой основу воен­но-стратегического партнерства США и Европы. США — это од­на из двух главных опор НАТО, и очевидно, что в случае их ухо­да из Европы блок НАТО разрушится.

Существует целый ряд других доводов и аргументов в пользу сохранения и укрепления НАТО. В частности, нельзя не учиты­вать желание определенных кругов Запада воспользоваться ослаб­лением позиций России, не допустить ее возрождения и восстановления ее веса и влияния в мировых делах. Одна из причин — заинтересованность значительных политических, бюрократичес­ких кругов в сохранении этой организации как работодателя и источника выгодных заказов. В данном контексте следует рассма­тривать и развернувшиеся в последнее время споры и дискуссии относительно расширения Североатлантического союза путем включения в него новых членов из числа восточноевропейских стран, являвшихся ранее членами Варшавского блока.

Разумеется, с точки зрения сторонников сохранения и рас­ширения НАТО, приводимые ими аргументы не лишены ос­нований и имеют право на существование. Возможно, эти аргу­менты были бы приемлемы и для остальных членов мирового сообщества, если бы в какой-либо форме сохранялись реально­сти, на основе которых альянс был создан.

Прекратилось противостояние между Востоком и Западом, в 1990 г. про­изошло объединение Германии – Федеративной Республики Германии и Германской Демократической Республики в единое государство, исчезла Берлинская стена, раз­делявшая Европу на две части, положен конец военному присут­ствию Советского Союза в Восточной Европе. Как говорят, организации создаются, в сущности, не самими государствами-участниками этих организаций, а их врагами. В этом утвержде­нии присутствует определенная доля истины в том смысле, что союзы, блоки, организации образуются в силу наличия опреде­ленной угрозы или вызова их участникам. История предоставля­ет нам множество примеров, когда коалиции, одержавшие по­беду в войне, распадаются чуть ли не на следующий день после победы. Почему эта участь должна миновать НАТО?

Немаловажное значение в этом контексте имеет то, что ев­ропейская безопасность становится все меньше военной пробле­мой. Она превращается в проблему, решаемую в более широких масштабах внешней политики, выходящей за рамки компетен­ции НАТО. Еще до окончания “холодной войны” ряд руководите­лей стран-членов альянса осознавали необходимость опреде­ленной модификации его структуры, роли и функций. Тем более она нужна сейчас. Без нее расширение вообще теряет всякий смысл. Как показал целый ряд событий постбиполярной эпохи, напри­мер, в Руанде, Сомали, Югославии, блок НАТО в нынешнем его виде еще не готов к пресечению войн, агрессий, кровавых кон­фликтов, возникающих как в Европе, так и за ее пределами.

В первое время после окончания “холодной войны” у части выс­шего советского руководства и российских политиков сложи­лось впечатление, что конфронтационность в отношениях России с Западом стала достоянием истории и что отныне насту­пают времена демократии, мира и дружбы, которые могут ом­рачить лишь отдельные несознательные возмутители спокойст­вия вроде С. Хусейна или М. Каддафи. Предполагалось, что с падением “железного занавеса” и Берлин­ской стены СССР (Россия) вступит в общую семью европейских народов, будет создано единое пространство европейской безо­пасности, составной частью которого станет и Россия со всеми ее азиатскими частями.

К тому же в начале 1990 г. наметились тенденции к выдви­жению на передний план политических и политико-военных аспектов НАТО. Прослеживалось стремление руководителей аль­янса смягчить и даже пересмотреть многие доктрины, направ­ленные против СССР и стран бывшего Варшавско­го блока. В принципе такая установка получила свое отражение в Парижской хартии, принятой на встрече в верхах СБСЕ в но­ябре 1990 г. В ней, в частности, гово­рилось, что эти государства “больше не являются противниками, будут строить новые отношения партнерства и протягивают друг другу руку дружбы”. Во исполнение этой установки руководст­во альянса предприняло также ряд мер, направленных на сни­жение военного противостояния в Европе. Так, наряду с сокра­щением численности своих вооруженных сил в Центральной Европе оно пошло на передислоцирование вооруженных сил в цен­тральной зоне с передовых рубежей на более отдаленные. Дек­ларировалась также готовность НАТО к дальнейшим изменениям в военной, особенно ядерной, стратегии.

Только этим можно объяснить тот невероятный факт, что руководители СССР поверили на слово западным правительствам, которые заверяли их, что в случае согласия на объединение Германии, вывода советских войск из Восточной Германии и не­вмешательства в процесс освобождения восточноевропейских стран блок НАТО не будет расширяться на восток. Однако сно­ва подтвердилось положение, согласно которому декларации всегда остаются декларациями, от которых при необходимости можно отказаться и, как правило, отказываются. Чего стоят, на­пример, заверения западных руководителей, данные в период объ­единения Германии и разработки соглашений о выводе советских войск из Восточной Европы, в том числе и из ГДР. Тогда они уве­ряли М. Горбачева, что вопрос о  приеме стран-участниц Варшав­ского блока в НАТО никогда не будет подниматься. Однако после завершения вывода Россией своих войск позиция западных стран по данному вопросу изменилась на прямо противополож­ную. Развернув усилия по поглощению стран Центральной и Вос­точной Европы, Запад по сути дела вероломно отказался от сво­их обязательств и тем самым обманул СССР и Россию.

Представляется не совсем выверенной сама установка Запа­да на расширение НАТО в нынешнем ее виде без должной пере­оценки и пересмотра стратегических целей и ориенти­ров. Не случайно, что те авторы, которые воочию видят возможные отрицательные последствия расширения альянса, настойчиво призывают к тому, чтобы процесс расширения не был механическим, а был обусловлен конкретны­ми стратегическими обстоятельствами. По их мнению, лишь в том случае, если Россия будет представлять военную угрозу Центральной и Восточной Европе, НАТО следует предлагать членство и гарантии безопасности Вышеградской четверке и возможно другим странам региона.

Создается впечатление, что с окончанием “холодной войны” и биполярной блоковой и системной конфронтации Запад, в целом, и США, в особенности, не смогли в полной мере осознать перелом­ный характер переживаемой нами эпохи, не проявили дально­видности и подлинной политической воли к тому, чтобы начать с чистой страницы новую главу во взаимоотношениях с Росси­ей. Здесь, по-видимому, немаловажную роль играет синдром западного единства. С политической карты планеты исчез так на­зываемый второй мир в лице стран социалистического содруже­ства. Окончательно “размылась” идеологическая инфраструктура, а также экономическая основа вычленения третьего мира. В результате создается впечатление, будто расшатываются опоры единства развитого мира.

Руководители западных стран не перестают уверять мировое сообщество и прежде всего Россию в своих добрых намерениях, в своем миролюбии и озабоченности проблемами безопасности не только собственных членов, но и России. Возможно, в этих до­водах есть значительная доля истины.

Разумеется, что Россия заинтересована в стабильности по все­му периметру своих рубежей. Но политика Запада в данной сфере не может не вызвать у России подозрения относительно его стремления подорвать ее статус как великой державы и превра­тить в сырьевой придаток развитых стран. Поэтому оно будет вос­приниматься в России однозначно — как враждебная и дестаби­лизирующая акция.

Расширение НАТО за счет стран Центрально-Восточной Евро­пы и Прибалтики неизбежно нарушит баланс вооруженных сил, что, в свою очередь, приведет к подрыву Договора по обычным во­оруженным силам в Европе. Даже без учета сил новых членов НА­ТО превосходит Россию в 5 раз по численности населения, более чем в 10 раз по размерам военных расходов, в 3 раза по числен­ности вооруженных сил и количеству обычных вооружений. В на­стоящее время, согласно существующим данным, при комплекс­ном учете личного состава, авиации, бронетехники, артиллерии и боевых кораблей соотношение боевых потенциалов сил обще­го назначения России и НАТО оценивается как один к четырем.

Очевидно, что Америка и Европа (даже каждая в отдельнос­ти) обладает значительным превосходством над Россией как в ма­ териальных (в том числе военно-экономических) и людских ре­сурсах, так и в морально-политическом и идеологическом аспектах. Возникает вопрос: зачем в таком случае продвигаться вплотную к границам России? Ведь, в крайнем случае, в сугубо геостратегическом плане России будет все равно, поражать ли своим ядерным оружием североатлантический регион с государствами Восточной Европы от Балтики до Черного моря или без них.

Увеличение мощи обычных сил НАТО при одновременном ее приближении к границам России может иметь дестабилизирую­щее влияние на баланс стратегических ядерных сил, поскольку Североатлантический союз получает практически прямой доступ к центральным (ранее являвшимся тыловыми) районам, имею­щим ключевое в военно-экономическом отношении значение.

Тактическая авиация НАТО сможет наносить удары по стра­тегически важным объектам в глубине территории России как на северном и южном флангах соответственно из Норвегии и Тур­ции, так и в центральном направлении со стороны Центральной и Восточной Европы. Обычные вооружения стран НАТО также получают возможность решать стратегические задачи на терри­тории России, поскольку возрастает опасность поражения объ­ектов стратегических ядерных сил обычными средствами. В итоге Россия окажется в ситуации определенного обесценения ее ядерного арсенала.

Как же в таком свете видится сторонникам концепции расширения НАТО позиция России в случае размещения на территории новых чле­нов альянса ядерного оружия? Ясно выраженную декларацию рос­сийского правительства разместить в своих западных районах ра­кеты средней дальности СС-20 можно рассматривать в качестве ответа на такое развитие событий. Разумеется, могут последовать возражения: Россия сейчас слаба и ей не хватит ни воли, ни экономических ресурсов. Это отчасти верно сейчас, но завтра положение может быть иным. Ведь Россия не раз демонстрировала способность на­ходить адекватные решения на вызовы истории. Здесь нельзя за­бывать и опыт других европейских стран.

Более или менее приемлемым ответом в дан­ном направлении, по мнению специалистов, может стать боль­ший упор на тактическое ядерное оружие. Россия может поста­вить выполнение ею договорных обязательств в зависимость от конкретных политических шагов и мер, предпринимаемых ее за­падными партнерами, а также третьими странами, действия ко­торых способны влиять на установленные договорами балансы интересов их участников.

Речь может идти также о критическом подходе к определе­нию приемлемых для России сроков выполнения разоруженче­ских обязательств. При неблагоприятном развитии событий нельзя исключать также возможность постановки вопроса о фак­тическом пересмотре уже реализованного Договора по ракетам средней и малой дальности и возвращении в строй ядерных ракет СС-20 и СС-23 или их аналогов. В итоге вполне может сло­житься так, что НАТО получит меньше выгод от расширения, чем ущерба от ухудшения отношений с Россией и непредсказу­емости этих отношений. Не исключено, что западные руководи­тели, настаивая на расширении НАТО любой ценой, совершают ошибку всемирно-исторического масштаба. Впрочем, прогнозы всегда неблагодарное занятие. Как будут развиваться события, покажет будущее.

В настоящее время на Западе многие влиятельные государ­ственные деятели, военные чины и исследователи высказывают сомнения в правильности выбранного курса. Однако механизм запущен, и в сложившейся ситуации Запад уже просто не мо­жет отступить и отказаться от планов расширения НАТО на вос­ток. Поэтому российское руководство не может остановить уже запущенный механизм. Но исходя из известного принципа “по­литика — искусство возможного”, в создавшейся сложной си­туации оно должно добиваться принятия такого решения, ко­торое было бы сопряжено с наименьшим ущербом для нашей страны. Пока отношения России с НАТО строятся на базе уникального документа, каким стал Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Организацией Североатлантического Договора и Российской Федерацией от 27 мая 1997 г.

Следует отметить, что вопрос о размещении и неразмещении ядерного оружия или крупных военных контингентов на терри­тории будущих членов альянса имеет не только и не столько чисто во­енное, сколько политическое, психологическое, моральное зна­чение. Это не в меньшей степени также вопрос о том, насколько Россия может доверять Западу. Тем более, что он наглядно про­демонстрировал определенное вероломство, начав процесс расши­рения альянса.

Необходимо также учесть, что расширение НАТО — это длительный процесс, который отнюдь не завершился с принятием решений в Мадриде в июле 1997 г. о приглашении в союз Венгрии, Польши и Чехии. Официально они вошли в НАТО в марте 1999 г. Здесь особо надо подчеркнуть, что независимо от того, как западные стра­теги оценивают нынешнее положение и исторические перспек­тивы России, в конечном счете, европейская безопасность будет определяться балансом сил между НАТО и Россией. Причем в стра­тегическом плане, т.е. с точки зрения возможностей взаимного гарантированного уничтожения друг друга, обе стороны обладают и в обозримой перспек­тиве будут обладать ядерно-стратегическим паритетом. При та­ком положении в случае обострения по тем или иным причинам международного положения в Европе и в мире в целом страны Центральной и Восточной Европы могут стать ядерными за­ложниками НАТО и США.

Поэтому рассуждения о некой изоляции России на европейском кон­тиненте лишены всяких реальных оснований. Как стабильная, так и ослабленная Россия не может самым непосредственным образом не влиять на положение дел в Европе хотя бы потому, что она ядер­ная сверхдержава.