Манифест плебеев. Трибун народа, или Защитник прав человека, Гракха Бабефа

Проспект

Цель общества — всеобщее счастье. Таков был мой девиз до того, как правительство свободного народа явило в отношении меня навеки памятное доказательство своего уважения к священному праву печати.

Эта цель общества, эта основная истина, мать всех принципов праведного человека, навсегда останется единственным факелом, при свете которого я по-прежнему буду идти вперед, после того, как мои оковы разбиты пушками 13 вандемьера и я вновь могу вооружиться своим правдивым пером, служащим делу плебеев.

Цель Французской революции также — всеобщее счастье. Тот почетный труд трибуна, который я имел мужество взять на себя, возлагает на меня высокий долг указать французам путь, способный привести их к этой сладостной цели. Пусть они следуют за мной, и они достигнут ее, вопреки множеству расставленных на этом пути препятствий, вопреки всем козням, интригам и заговорам роялизма и патрициата.

После роковой реакции термидора патрициату и роялизму удалось повернуть народ к противоположной цели — ко всеобщему несчастью. Ныне народ достиг предела. Его положение слишком противоестественно, слишком ужасно. Давно пора положить этому конец. Тот, кто выступает как защитник подлинного народа и как самый беспощадный враг народа раззолоченного, обязан разъяснить 24 миллионам угнетенных, как можно противодействовать, как можно продолжать революцию после того, как от нее отрекались, показать, что нет таких сил, какими бы грозными они ни казались, которые могли бы воспрепятствовать достижению истинной цели, единственно справедливой цели, цели всей общественной организации — общего счастья.

Мы тоже кое-что знаем о том, какими средствами приводят в движение людей. Их интересы — лучший рычаг. Последние тираны, организаторы голода, руководители массовых убийств прекрасно это знали. Они всячески внушали народу, что правление свободы — это уродливая химера, что, чем дольше пытались продлить его, тем больше сталкивались с ухищрениями рабства, с голодом, преследованиями, смертью.., что, стало быть, все заинтересованы в возвращении режима абсолютной власти. Мы тоже используем личные интересы людей, но мы это сделаем более честно, не столь незаконно, не столь ужасно. Мы докажем всем нашим согражданам, что свобода есть свобода.., что Республика может и не быть соединением всех тираний, всех страшных бедствий.., что народное правление должно и может обеспечить зажиточность и счастье каждого человека, ненарушимое благоденствие всех членов общества.

Те, кто клевещет на народ, утверждают, что он апатичен, малодушен и, следовательно, быть угнетенным — его неотвратимая судьба. Молчите, глупые властелины! Молчите и вы, подлые рабы! Народ вам докажет, что он отнюдь не беспечен. Он покажет вам окончательно, на что он способен, когда те, кто его просвещает, покажут ему, в чем благо революции.., когда ему ясно и наглядно объяснят, чем в конечном счете должна все же быть для него эта революция, вопреки всем противодействиям врагов всеобщего счастья. Пред вашими изумленными, охваченными ужасом взорами народ обнаружит свое бесстрашие и чудодейственную силу, когда узнает, ради какой важной и величественной цели он это делает.., когда узнает, что делает это ради того положения, которое он по праву должен занимать.., когда он узнает (сорвем, наконец, все покровы и скажем, в чем суть), что это делается ради того, чтобы гарантировать каждому члену общества состояние устойчивого благоденствия, достаток для всех, достаток прочный, не зависящий от бездарности, безнравственности и злой воли правителей.., когда он узнает, что можно положить конец тому неустойчивому и всегда бедственному положению, в котором по воле тиранов всех времен томится большинство людей. Ни одна плотина тирании не будет тогда в состоянии противостоять бурному народному потоку, сметающему все на своем пути.

Таково учение, апостолом которого я объявляю себя во всеуслышание.

Французы! Свободные и справедливые люди! Приготовьтесь следовать этому новому евангелию; я всегда буду апеллировать к вам, чтобы решить, чиста ли его мораль. Все вы, принявшие мои первые опыты, были слишком благородны и доброжелательны: я в них не изложил вам даже половины истины. Теперь я открою вам великие истины природы. Я обмакну свою дерзновенную кисть в краски исконной справедливости, первозданной правды. Республиканцы Севера и Юга, нет, нет, вы не впадете в уныние. Вы не снизойдете до восстановления короля или какой-либо другой тирании.., вы не допустите, чтобы возобладало мнение, будто та или иная форма порабощения необходима для блага и спокойствия народов. Вы отнюдь не утомлены, как утверждают; вы это доказали не так давно. Эти же недавние события показали, что неверно также утверждение, будто вы уже не сильны. Несмотря на гнусные избиения, на ужасные убийства, вы сохраняете свое превосходство над поборниками рабства. Вы не допустите поэтому, чтобы оно утвердилось в каком бы то ни было виде.

Не колеблясь, объединяйтесь вокруг моего щита. Мое острое копье вовсе не кинжал наемного убийцы, состоящего на жалованье у клики Аппия или у потомков Тарквиния. Что в сравнении с нами являют собой эти жалкие бойцы, механически подвизающиеся на общественной арене? Все они подобны продажным гладиаторам, которые ломали копья поочередно за все партии и всегда будут их ломать лишь во имя того, кто им больше заплатит. Что могут сделать против нас эти борцы-пигмеи, эти оруженосцы трона или патрициата? Нет, чтобы драться, подобно Гераклу, не следует быть наемником. Уже ранее говорилось, что я мечу громы. Это потому, что я столь же независим, как повелитель богов. Мне вернули мой колчан, мои стрелы, и из них еще ударят гром и молнии. Я с гордостью ручаюсь за то, что с вами, друзья-патриоты, я сумею стереть в прах, уничтожить в несколько минут и Атласа, и прочих гигантов — всех проповедников и воинов, с таким рвением стремящихся завоевать души на сторону либо раззолоченного миллиона, либо короля Франции и Наварры.

Защитникам народа и самому народу должна быть чужда та дипломатия, претендующая на макиавеллистическую мудрость, та лицемерная политика, подобающая лишь тиранам, к которой прибегают в последнее время патриоты и которая лишила их прекраснейших плодов победы 13 вандемьера. Размышления, основанные на множестве примеров, привели меня к убеждению, что истина должна быть только ясной и неприкрытой. Правду надо говорить всегда, надо предавать ее гласности, осведомлять весь народ о том, что касается его важнейших интересов. Всякие окольные пути, всяческое притворство, всевозможные доверительные беседы в узком кругу или среди так называемых корифеев ведут лишь к удушению энергии, к тому, что общественное мнение блуждает, колеблется, впадает в неуверенность, беспечность и раболепство, а это позволяет тирании беспрепятственно укрепляться. Неизменно руководствуясь убеждением, что ничего великого нельзя достичь иначе, как вместе со всем народом, я полагаю также, что для того, чтобы что-нибудь вместе с ним сделать, необходимо говорить ему обо всем, постоянно показывать ему, что надо делать, и не столько бояться неудобств гласности, используемых ловкими политиками, сколько полагаться на огромную силу, всегда берущую верх над всяческой политикой… Надо учесть, сколько сил теряется, если оставить общественное мнение в состоянии апатии, без пищи и без цели, и сколько их приобретается, если возбуждать его активность, просвещая его и указывая ему определенную цель.

Гракх Бабеф. Соч.: В 4 т. М., 1977. Т. 3. С. 428-430.