23 Вопрос. Борьба вокруг урегулирования украинского кризиса.

Как правило, международные кризисы являются следствием того, что накопившиеся за определенный период проблемы долгое время не получают своего разрешения и их общий объем достигает критической величины. Вместе с тем рискнем предположить, что предпосылки для стабилизации международной системы на новом уровне постепенно появляются. На сегодняшний день очевидно, что все, кто так или иначе причастен к этому кризису, в целом заинтересованы, хотя в разной степени и по разным причинам, в его разрешении, и «свет в конце туннеля» все-таки наконец забрезжил. Однако этот процесс еще очень хрупок, развивается крайне медленно. Ответы на многие вопросы, которые вышли на первый план в ходе последних событий и от которых зависит будущая структура системы европейской безопасности, пока не просматриваются.

Запад. Очевидно, что одной из причин текущего кризиса в Украине стала недооценка США и странами ЕС роли России на пространстве бывшего СССР. Кризис показал, что Москва не была удовлетворена тем местом в натоцентричной системе европейской безопасности, которое отводили ей страны Запада. Отметим также, что Совет Россия-НАТО, а также другие международные механизмы, с помощью которых можно было бы предотвратить назревающий конфликт интересов, оказались неэффективны или же просто не были использованы. Пожалуй, активно в конфликте вокруг Украины выступила ОБСЕ,котлорая стремится вернуть себе роль непредвзятого наблюдателя и способствовать выработке приемлемых для всех компромиссных решений. Но и ей пока не удается добиться нормализации ситуации.Поэтому первый вопрос, ответ на который пока даже не просматривается, состоит в том, как в дальнейшем Запад планирует вписать Россию в будущую систему европейской безопасности. Одним из условий стабилизации обстановки, несомненно, является адекватный учет интересов всех сторон и закрепление взаимных обязательств в соответствующих международных документах.

Кризис также показал, что Запад не является монолитным блоком, нацеленным, как в годы холодной войны, против России. Налицо определенное различие в интересах Европы и США.

Европа. Для Евросоюза это конфликт в непосредственной близости от границ, поэтому европейские страны прямо заинтересованы в его скорейшем разрешении, в общей стабилизации обстановки в Украине, а также в восстановлении полноценного диалога с Россией. Другие факторы, оказывающие серьезное влияние на политику европейских стран в вопросах урегулирования украинского кризиса, – необходимость укрепления экономики и преодоления последствий долгового кризиса еврозоны, зависимость от поставок российского газа, а также  проблемы внутреннего развития Евросоюза, особо четко обозначившиеся в ходе майских выборов в Европарламент. В этих условиях наращивание военных расходов, к которому призывают американские консерваторы и сторонники ужесточения политики в отношении России, неизбежно осложнит, если не перечеркнет возможность решения неотложных задач, стоящих сегодня перед Европой. Все это заставляет европейцев предпринимать усилия по нормализации обстановки в Украине и искать пути урегулирования кризиса и восстановления отношений с Россией.

США. Что касается Вашингтона, то для него украинский кризис – один из многих за пределами Западного полушария, в «разруливании» которых он «вынужден» участвовать. Поэтому США проводят более жесткую, чем европейцы, линию в отношении России, добиваясь от нее уступок при урегулировании ситуации в Украине. Вместе с тем, как представляется, США также не заинтересованы в продолжении и усугублении кризиса. Сложившаяся ситуация чревата для Вашингтона не столько новыми победами, сколько дополнительными трудностями.

Проблемы, которым до событий в Украине США намерены были уделять первостепенное внимание, по-прежнему далеки от своего разрешения. Конфликтные отношения с Москвой, к изоляции которой консерваторы в США призывают администрацию Барака Обамы, не облегчают, а мешают реализации задач, стоящих перед Вашингтоном за пределами Европейского континента, которые никуда не исчезли вместе с возникновением кризиса в Украине. Это борьба с терроризмом, нормализация ситуации в Афганистане после вывода оттуда войск НАТО, иранское ядерное досье, выстраивание диалога с Китаем и с другими странами – членами БРИКС. Взаимодействие с Россией помогает США в их решении, тогда как курс на ее изоляцию неизбежно будет этому препятствовать. Кроме того, очевидно, что именно Америка должна будет взвалить на себя груз дополнительных военных затрат, так как, судя по всему, европейские страны все же не намерены существенно наращивать свои военные расходы. 

В этих условиях не совсем ясно, зачем Вашингтону изолировать Россию, вновь включаться в гонку вооружений в Европе и затягивать разрешение кризиса в Украине.

Россия. Как представляется, Россия прямо заинтересована в том, чтобы конфликт на ее границе был урегулирован, а также в том, чтобы подобные кризисы не повторялись. При этом ей также предстоит ответить на некоторые важные вопросы.

Приходится признать, что помимо прочего кризис в Украине никак не помог выстраиванию ровных, стабильных, взаимовыгодных отношений России с ее соседями по постсоветскому пространству, несмотря на то, что именно это направление российской внешней политики является на данный момент приоритетным. Что касается Украины, то можно предположить, что последствия этого конфликта неизбежно будут сказываться на наших двусторонних отношениях еще долгое время. Другие соседние страны, в том числе и те, на сотрудничество с которыми Москва особо рассчитывала, явно насторожились. Так или иначе, России пока не удается создать для себя пояс надежных союзников из числа постсоветских стран, несмотря на то, что на эти цели сегодня выделяются серьезные средства из госбюджета.

Здесь мы подошли к необходимости дать четкий и однозначный ответ на вопрос о нашей дальнейшей политике в отношении новых независимых государств, образовавшихся на пространстве бывшего СССР. Отметим, что эти вопросы вовсе не были сняты с повестки дня в связи с украинским кризисом, скорее наоборот, они приобрели особую остроту и актуальность. Намерены ли мы придерживаться исторических принципов послевоенного устройства, закрепленных в 1975 году в Хельсинки и подтвержденных в 1990 году в Парижской хартии, полагая, что важнейшим среди них остается принцип неприкосновенности границ? Понимаем ли мы, какие последствия для нашей большой многонациональной федерации могут возникнуть в связи с признанием приоритетности права нации на самоопределение? От ответа на эти вопросы во многом зависит в том числе развитие наших отношений с так называемым ближнем зарубежьем, а также в целом будущее российских интеграционных проектов на постсоветском пространстве.

Украина. Очевидно, что страна, которая больше всех остальных заинтересована в урегулировании кризиса, – это сама Украина, которая сегодня заявляет о своей однозначной ориентации на постепенную интеграцию в ЕС. Вместе с тем, как представляется, для того, чтобы приблизить достижение этой цели, Киеву также предстоит ответить на ряд вопросов. Важнейший среди них касается выстраивания отношений не только со странами ЕС, но и с другим ее мощным соседом – Россией – на основе взаимной выгоды и взаимного уважения. Представляется, что это отношение должно быть продиктовано не столько эмоциями, сколько конкретными интересами развития страны. И это третий вопрос, от ответа на который также в определенной степени зависит будущее системы европейской безопасности.

И наконец, последнее, хотя, пожалуй, наиболее важное замечание. События в Украине оборачиваются горем и гибелью многих ни в чем не повинных мирных жителей, как украинцев, так и русских. Все как будто совсем забыли о высоких идеалах гуманизма, которые выстраданы человечеством в течение его непростой и трагической истории. Медленное сползание нашего постсоветского пространства даже не к средневековому, а к первобытному состоянию не только совсем не соответствует интересам России и Украины, но и никак не вписывается в общеевропейские ценности, лежащие в основе европейской цивилизации. Противоречит это и идеалам, которые после прихода к власти Барака Обамы были провозглашены официальным Вашингтоном.

Подводя итоги, отметим, что, во-первых, целый ряд ключевых вопросов, от ответа на которые зависит будущее европейской безопасности, пока остается без ответа. Во-вторых, хотя в Украине и вокруг украинского кризиса сохраняется крайне сложная ситуация, существует повод для некоторой доли оптимизма. Это позволяет надеяться, что все стороны рано или поздно приложат необходимые усилия для достижения взаимоприемлемых договоренностей по урегулированию украинского кризиса.