Структура российского экспорта

В последнее время данная тенденция лишь укреплялась. Так, в июне 2007 г. доля топливно-энергетических ресурсов (нефти, нефтепродуктов, природного газа, угля, электроэнергии) в объеме экспорта составила 67,0%, черных металлов, меди, никеля, алюминия - 10,1%, машин и обо­рудования - 5,0%. Понятно, что в случае продолжения тенденции к фор­мированию все менее диверсифицированной структуры ВВП и экспорта стихийно протекающая структурная перестройка российской экономики неизбежно примет характер деиндустриализации, угрожающей утратой национального научно-технического потенциала и упадком высокотехно­логичных производств.

Известно, что в советской экономике одна из народнохозяйственных функций ТЭК заключалась в сглаживании макроструктурных диспропор­ций. Во-первых, в дореформенный период в цены на топливо и сырье обычно не включалась природная рента, поскольку господствовал идеоло­гический стереотип о создании стоимости товаров исключительно трудом. Задействованные при их производстве природные ресурсы получали нуле­вую оценку. За счет занижения внутренних цен на энергоносители как конкурентного преимущества нашей страны компенсировались естествен­ные слабости нашей страны, обусловленные суровым климатом и обшир­ной территорией, а также технологическая отсталость многих конечных отраслей, что позволяло им получать достаточную для развития прибыль.

Во-вторых, за счет обмена топливного экспорта на импорт качест­венного оборудования укреплялись материальные и финансовые предпо­сылки масштабных внутренних инвестиций, что позволило обратить бла­гоприятную конъюнктуру мировых цен на нефть в строительство Байкало- Амурской магистрали и других грандиозных проектов XX в. При этом на­ращивание экспорта нефти и нефтепродуктов протекало без видимого ущерба для удовлетворения BHyTpieHHHX потребностей отечественных предприятий в этом стратегическом сырье.

В последние два десятилетия относительная стабильность добычи энергоресурсов в нашей стране достигается за счет превращения ТЭК из донора в «вампира», ускоренное развитие которого обеспечивается путем:

• перераспределения в его пользу через механизм несбалансиро­ванной инфляции значительной части добавленной стоимости, создавае­мой в отраслях обрабатывающей промышленности, а также сельского хо­зяйства; при этом четко прослеживается закономерность: чем сложнее продукт по своему технико-технологическому уровню, тем более сущест­венным выглядит ухудшение его финансово-экономического состояния сравнительно с дореформенным периодом;

• сокращения внутреннего потребления энергоносителей из-за це­ленаправленного переключения их на экспорт.

К тому же стихийно нарастающий экспорт энергоносителей стал ве­дущим финансовым источником конкурирующего импорта, который в конце XX в. усиливал общеэкономический спад в нашей стране, а в начале XXI в. приводит к деградации структуры ее экономики.

В советской экономике в цены большинства потребительских това­ров дополнительно включался налог с оборота, но в сфере инвестицион­ных благ ценообразование опиралось на формулу «средние издержки плюс нормальная прибыль». Данное обстоятельство существенно сужало сферу распространения монопольно высоких цен и делало продукцию инвести­ционного сектора, в стоимости которой природная рента не находила от­ражения, доступной для ее потребителей. Это, безусловно, препятствовало адекватному отражению ценности природных богатств, порождало хрони­ческий дефицит сырья и дестимулировало его рациональное использова­ние. Однако такая недооценка, которая порождала волны заниженных цен, прокатывавшиеся по всей производственной системе, объективно исклю­чала массовое присвоение рентных доходов добывающими отраслями. Это создавало привилегированные условия хозяйствования в отраслях обраба­тывающей промышленности, расширяя их представительство в структуре ВВП за счет нарастания нормы накопления и чистых инвестиций.

Последовавшая в 1992 г. либерализация цен, возвратив в экономиче­скую систему российского общества монопольные цены, создала условия для адекватного отражения в цене стоимости ограниченных природных ре­сурсов. А в ходе приватизационной кампании владельцы природоэксплуа- тирующих объектов получили реальную возможность присваивать преоб­ладающую часть рентных доходов и направлять их в собственное разви­тие. Нынешнее финансовое положение российских нефтяных компаний напоминает ситуацию, сохранявшуюся в мировой нефтяной индустрии до середины 70-х гг. XX в., когда функционирующие здесь транснациональ­ные корпорации, объединившиеся в картель, присваивали огромные рент­ные доходы. Однако если в большинстве стран третьего мира нефтяная от­расль в дальнейшем была национализирована и рента начала мощным по­током поступать в бюджеты этих стран, то в современной России и по сей день на экспортно ориентированный (рентный) сектор приходится 3/4 ва­ловой прибыли промышленности и инвестиций в основной капитал.