2.3 Угрозы региональной безопасности на юго-западном стратегическом направлении

В силу своего геополитического и геостратегического положения государства Закавказья являются важным геополитическим пространством с точки зрения обеспечения стабильности в регионе. К настоящему времени на территории этого региона сформировался и устойчиво действует комплекс угроз безопасности, которые особенно активизировались в военной сфере.

Все вооруженные конфликты, которые произошли в Содружестве (за исключением межтаджикского), в основе своей не имели коренных противоречий антагонистического характера. Основной причиной их зарождения стали ошибки политического характера, допущенные руководством постсоветских республик, прежде всего, в вопросах проведения национальной политики на начальном этапе обретения суверенитета и становления государственной самостоятельности.

В армяно-азербайджанском конфликте поднятый национал-патриотами вопрос о статусе Нагорного Карабаха неотвратимо перерос в вопрос о его принадлежности. Непродуманность и амбициозность политических действий прежнего руководства республик в вопросах национальной политики, при полном бездействии и попустительстве союзного руководства, были оплачены народами республик трагической ценой. В наследие от Советского Союза Содружество получило в дополнение к внутригосударственному – межгосударственный конфликт. Его разрешение и поныне, после кровопролитной вооруженной борьбы, находится на стадии поиска путей выхода из сложившейся ситуации политико-дипломатическим путем, хотя после августа 2008 г. наметились потепления в этом вопросе.

На территории Грузии конфликты и трения после распада СССР происходили в целом ряде регионов (Южная Осетия, Абхазия, Аджария и др.). В двух регионах – Южной Осетии и Абхазии - противоречия в начале 1992 г. приобрели особенно острый характер. Уже к лету 1992 г. в Абхазии была сформирована «абхазская гвардия», а руководство Абхазии настаивало на принятии договора с Грузией, где два «государства» должны были объединяться на основе равносубъектности. В ночь с 13 на 14 августа 1992 г. грузинские войска, имевшие 5 танков, вертолет и артиллерию, вошли в Абхазию. Началась вооруженная стадия конфликта.

В марте 1993 г. последовала его резкая эскалация. 14 мая состоялась рабочая встреча на уровне глав государств России и Грузии. На встрече грузинского и российского лидеров была достигнута договоренность о вступлении в силу соглашения о прекращении огня, а Грузией высказано пожелание об активизации роли ООН и ОБСЕ в мирном урегулировании конфликта.

Позднее, 27 июля 1993 г., при посредничестве России было разработано и подписано Соглашение о прекращении огня в Абхазии и механизме контроля за его соблюдением. Были также созданы трехсторонние - грузино-абхазо-российские временные контрольные группы, которые с 29 июля 1993 г. начали следить за порядком соблюдения договоренности о прекращении огня. Был также создан политический орган – Объединенная Комиссия по урегулированию конфликта в Абхазии. На этот период приходится начало поэтапной демилитаризации района конфликта и направление в зону конфликта международных наблюдателей ООН.

В августе 1993 г. в Грузии была развернута Миссия наблюдателей ООН, в которую входили 55 человек, целью которых был контроль выполнения Соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 г.

Но, несмотря на достигнутые договоренности, в середине сентября 1993 г. в Абхазии началась новая волна столкновений, итогом которых стало изгнание абхазской гвардией из Сухуми грузинских войск. Такие действия были квалифицированы Российской стороной как «грубое нарушение» Абхазской стороной Соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 г. Достигнутое с большим трудом перемирие, длившееся около двух месяцев, провалилось. Российское руководство выступило с требованием немедленного прекращения военных действий и отведения боевых подразделений на исходные рубежи. Это требование не было выполнено, и вооруженные столкновения в Абхазии продолжались.

Операция по поддержанию мира в Абхазии под эгидой СНГ началась в июне 1994 г., а к началу июля ввод войск был завершен. Изначально предполагалось, что осенью к проведению этой операции подключатся войска государств – участников СНГ.

Вдоль реки Ингури были размещены от двух до двух с половиной тысяч военнослужащих. В нарушение положений Соглашения Объединенное командование отсутствовало, а его роль фактически исполняло российское Министерство обороны. Важно отметить, что операция была начата еще до принятия формального мандата Совета глав государств СНГ. Его формальное подтверждение было получено лишь в октябре, причем не от всех стран СНГ, а от стран, подписавших Ташкентский договор о коллективной безопасности. Сроки операции были определены на период с 15 ноября 1994 г. по 15 мая 1995 г. с последующим возможным продлением.

21 июля 1994 г. Совет Безопасности ООН принял Резолюцию по Абхазскому конфликту, в которой определялись практические основы сотрудничества ООН и СНГ, и порядок параллельных и взаимодополняющих миротворческих усилий по линии ООН и Содружества.

В данной резолюции миротворческая операция СНГ в Абхазии со стороны ООН одобрялась, как и предпринимаемые СНГ действия по решению проблемы беженцев. Резолюция также продлевала мандат Миссии ООН и увеличивала количество задействованных в ней наблюдателей.

17 мая 1996 г. в Москве на заседании Совета глав государств СНГ было принято решение о дополнении мандата Коллективных миротворческих сил по поддержанию мира в зоне конфликта в Абхазии проведением работ по обозначению и разминированию минных полей на территории Абхазии. Сторонам конфликта поручалось обеспечивать с помощью дополнительных мер безопасность персонала Миссии наблюдателей ООН в Грузии.

Несмотря на предпринимаемые усилия, новая вспышка конфликта произошла весной 1998 г., в результате несколько десятков тысяч грузин вынуждены были покинуть Гальский район. После этого конфликт принял вялотекущий характер.

В отличие от затянувшейся операции в Абхазии, урегулирование конфликта в Южной Осетии стало кровавым. Ее правовые основания – трехстороннее соглашение между сторонами конфликта и Россией.

Осетино-грузинский конфликт имел достаточно глубокие исторические корни, причем ситуация осложнялась тем фактом, что после распада СССР Северная Осетия вошла в состав РФ, тогда как Южная Осетия – в состав Грузии. В силу этого конфликт имел четыре компонента:

проблема осетинского объединения – выдвижение политических лозунгов и планов создания единого осетинского государства путем воссоединения Северной и Южной Осетии;

проблема конфликтных отношений северо-осетинского населения с соседними этносами юга России, в частности, осетино-ингушский конфликт;

конфликт Южной Осетии и грузинских властей вокруг степени автономизации Осетии;

конфликт осетинского и грузинского этносов внутри самой Южной Осетии.

Взаимные стычки между грузинским и осетинским населением начались в 1990 г. Проводилось вытеснение негрузинского населения с территории Южной Осетии, нарастал поток беженцев в Северную Осетию, являющуюся частью территории Российской Федерации.

В начале 1991 г. грузинская сторона предприняла попытку разрешить грузино-осетинский конфликт военным путем. С января 1991 г. в Южную Осетию стали направляться вооруженные формирования, в состав которых входили войска, представляющие различные военно-политические грузинские группировки, превосходящие по численности осетинские формирования. Их цель состояла в ликвидации южноосетинской автономии. На территории Южной Осетии происходили ожесточенные боевые действия между грузинскими и осетинскими вооруженными формированиями: помощь последним прибывала в основном из Северной Осетии. Присутствие в регионе двух российских полков оказывало сдерживающее действие на противоборствующие стороны, хотя и не остановило военные действия.

Вместе с тем это породило дополнительные проблемы, поскольку их арсеналы и склады оружия стали объектами нападений со стороны как грузинских, так и осетинских формирований, что приводило к обвинениям России во вмешательстве в конфликт.

В начале 1992 г. в Тбилиси к власти пришло правительство Э.Шеварднадзе. Именно в период, когда грузинское руководство было сосредоточено на внутренней борьбе, в Южной Осетии был проведен референдум, объявивший ее независимой. В порядке реакции на это новое грузинское руководство вскоре активизировало давление на Южную Осетию.

В июне 1992 г. грузинские военные отряды подошли к столице Южной Осетии Цхинвалу, угрожая захватом города и физическим уничтожением значительной части осетинского населения. Именно тогда, как и в случае с параллельно развивавшемся конфликте в Приднестровье (Молдова), российское руководство выступило с ультимативными требованиями прекратить попытки военного решения конфликта.

В результате грузинские власти вынуждены были пойти на переговоры и подписать 24 июня 1992 г. Соглашение о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта.

По Соглашению создавалась зона разъединения, из которой обе конфликтующие стороны обязались отвести войска. Россия также обязалась в целях демилитаризации региона вывести дислоцированные в Южной Осетии с советских времен инженерно-саперный и вертолетный полки.

Создавался политический орган по урегулированию – Контрольная комиссия (КК) из «сторон, вовлеченных в конфликт», к которым оказалась причисленной и Россия. Задачей КК становился контроль за прекращением огня, выводом вооруженных формирований из зоны соприкосновения и обеспечением в этой зоне режима безопасности, а также постепенным роспуском вооруженных формирований.

Комиссии придавались смешанные (включавшие грузинских, осетинских и российских военнослужащих) группы военных наблюдателей, а также силы по установлению мира и поддержанию правопорядка. Патрулирование осетинской территории в районе соприкосновения сил конфликтующих сторон должны были вести трехсторонние патрули, которые включали «лояльных» осетинских и грузинских военных для противодействия насильственным действиям неподчинившихся формирований и отдельных представителей сторон.

Наряду с грузинскими и российскими представителями, соглашение подписано властями Южной Осетии.

Поначалу российский элемент трехстороннего контингента составили десантники 76-й десантной дивизии. Позже они были заменены на батальон 129-го полка 45-й гвардейской мотострелковой дивизии в количестве примерно 500 военнослужащих. Грузинский и осетинский элементы также были определены в количестве примерно по 500 человек каждый.

Таким образом, с середины 90-х годов до 2008 г. два конфликта находились в «замороженном» состоянии. Лишь в 2008 г. произошли серьезные политические и военные сдвиги в направлении его правового урегулирования большой человеческой ценой. В результате Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии.

Что касается Азербайджана, то эта страна, считающая карабахскую проблему до сих пор не решенной, до 8 августа 2008 г. во многом копировала действия грузинских властей, включая усиленное накачивание военных мускулов, привлечение для решения проблем сил Североатлантического альянса и создание под прикрытием «лагерей беженцев» опорных наступательных пунктов близ границ Карабаха (в поселке Наргизтепе). В первые же часы грузинской агрессии представитель МИД Азербайджана Хазар Ибрагим не замедлил выразить горячую поддержку своим грузинским «коллегам», восстанавливающим «территориальную целостность» путем геноцида другого народа.

Нет никакого сомнения в том, что в случае успеха грузинских блицкригов в Южной Осетии и в Абхазии неминуемо последовало бы вооруженное нападение азербайджанской армии на Карабах с перспективой еще одной региональной войны, в которой наверняка наносились бы удары и по коммуникациям. Четкие и решительные действия Москвы сделали такой сценарий весьма маловероятным, показав, кто в действительности определяет «погоду» в Закавказье. И вот Ильхам Алиев, имеющий привычку выступать с громкими речами о региональном лидерстве Азербайджана, предпочитает отмалчиваться и не стремится поддержать грузинского собрата по ГУАМу. И это вполне закономерно: действия Грузии резко повысили риски любых экономических проектов на Кавказе, и мало сомнений в том, что они будут возрастать, если политика Тбилиси не изменится. В случае принятия решения о выходе Азербайджана, как и любой другой страны, из СНГ, «безвизовое» положение миллионов гастарбайтеров может заметно осложниться, а финансовый поток, ежегодно направляемый ими на родину, сильно уменьшится.

Так же необходимо отметить угрозы, существующие на Северном Кавказе на территории России.

Имеются основания утверждать, что события в Чечне (начиная с 1994 г.) и в целом в Северо-Кавказском регионе являются реализацией стратегических планов США и их союзников по НАТО. Достаточно отметить, что в 1993 г. в Саудовской Аравии издана карта, на которой входящие в состав России республики, а также отдельные российские регионы изображены в качестве самостоятельных исламских государств. Усиливается скоординированная деятельность спецслужб Турции, других стран НАТО, КСА, Катара, Объединенных Арабских Эмиратов по созданию условий для отторжения Чечни, Дагестана и других республик Северного Кавказа от России, дестабилизации внутриполитической обстановки в Российской Федерации в целом, в том числе путем поддержки чеченских сепаратистов, содействия проникновению в регион террористов, экстремистски настроенных исламских фундаменталистов, особенно ваххабитского толка.

Чечня фактически стала полигоном международного терроризма. Здесь испытывается вооружение, формы и методы борьбы с органами власти, схемы управления силами и финансирования, подготавливаются будущие террористы из многих стран для совершения акций в любом регионе мира.

По данным СМИ, зарубежные исламские экстремистские организации, действующие под эгидой радикального крыла международного объединения «Братья-мусульмане» (оно имеет сеть ячеек более чем в 40 странах с центрами, расположенными на территории Великобритании и других стран Европы), наращивают усилия по вмешательству во внутренние дела Российской Федерации и других стран СНГ. Главной целью является разжигание сепаратистских настроений в мусульманских регионах СНГ и создание на этом пространстве государственных образований исламского типа, ориентированных на Саудовскую Аравию, Объединенные Арабские Эмираты и Кувейт. Особое внимание лидеры «Братьев» уделяют Северному Кавказу, который они рассматривают как наиболее благоприятный для создания независимых государственных образований происламистской ориентации.

Организация «Братья-мусульмане» координирует свою деятельность с террористическими группировками «Алъ-Гамаа аль-Исламия», «Исламский Джихад», боснийскими боевиками. Финансовые средства поступают из стран Ближнего Востока (КСА, ОАЭ, Кувейта и др.). Под прикрытием благотворительной деятельности экстремисты распространяют радикальную исламскую идеологию, оказывают идеологическую, военную и финансовую поддержку сепаратистским элементам. В обход официальных духовных управлений мусульманские эмиссары организовывали отправку российских граждан на обучение в зарубежные исламские центры Саудовской Аравии, Пакистана и других стран, где в течение 5-7 лет студенты подвергались активной идеологической обработке и возвращались в Россию фанатичными воинствующими приверженцами идей исламского фундаментализма. Методы работы исламских экстремистов включают также попытки проникновения во властные структуры, детальное изучение и анализ военно-географического, социально-политического и экономического положения в государствах СНГ для разработки планов последующей военной экспансии. Подтверждением этому служат вторжения исламистских экстремистов с территории Чечни в Дагестан, факты терроризма в самой Чечне, а также многие диверсионные акции, имевшие место с конца 1999 г. по настоящее время.

По данным СМИ, под прикрытием мусульманских культурных центров и медресе на территории Республики Афганистан продолжается активная военная подготовка боевиков для Чечни и Таджикистана. Деятельность этих лагерей (численностью около 100 чел.) финансируется международными террористическими организациями.

За последние годы среди всех фальшивых долларов, конфискованных на территории России, треть приходилась на произведенные в Чечне. Кроме того, имеются предположения, что фальшивая валюта завозилась на территорию России из Турции и Ирана.

Не будет преувеличением заявить, что Закавказский регион является самым нестабильным и потребует в ближнесрочной перспективе повышенного внимания.