1.1 Проблемы американской экономики

При рассмотрении причин кризиса, прежде всего, критикуют администрацию США за неадекватную бюджетную и денежную политику. Чтобы понять, в чем заключается их «неадекватность», рассмотрим, что происходило в предыдущие десятилетия в экономике США.

До 1960-х годов Америка развивалась вполне динамично и сбалансировано. Кризис капитализма 70-х годов, явившийся по ряду причин (возникла очередная проблема утилизации избыточного капитала в связи с исчерпанием регионов для их вывоза, что в свою очередь резко усложнило процессы развития НТП), вынудил США сначала объявить дефолт доллара, отвязав его от золота, а затем перейти на политику «стимулирования спроса»[6].

Это решение было принято руководителем ФРС Полом Уолкером и группой советников президента США Джимми Картера. Логику этой политики можно описать так: если невозможно расширить рынки сбыта, то нужно увеличить эффективность потребления каждого участника доступных рынков. Реализации этого плана, безусловно, позволила бы дать ресурс на очередной «виток» НТП, но при этом нужно было решить несколько сопутствующих задач:

1. существенно сократить инфляцию в секторе потребления, поскольку в противном случае особого роста спроса в сопоставимых величинах бы не было, т.к. рост потребительских расходов за счет кредитных ресурсов компенсировался бы ростом цен;

2. обеспечить механизм стимулирования инвестиционного процесса, т.е. увеличение основных средств производственных компаний, поскольку избыточная ликвидность все-таки попадала бы на рынки (пусть и не на потребительские). Иными словами, чтобы деньги потребителей шли на развитие, а не на финансовые спекуляции [6].

И эти задачи были решены. Инфляцию побороли за счет уникального в истории повышения стоимости кредита. Учетную ставку подняли почти до 20%, что принципиально изменило экономическую ситуацию в стране, а заодно укрепило позиции доллара на мировой арене, сильно ослабленные после дефолта 1971 года. При этом избыточную ликвидность стали «утилизировать» за счет раздувания финансовых пузырей, то есть резкого увеличения доли финансовых активов в общем их объеме. По этой причине доля прибыли американских корпораций, полученных за счет финансового сектора, с 80-х годов прошлого века стала резко расти, см. рис.1.

Рис. 1. Доля финансового сектора в общей прибыли корпораций в США

Однако увеличение доли финансовых активов неминуемо требовало увеличения кредитного мультипликатора. Рассмотрим этот процесс подробнее.

Можно сказать, что деньги, которые лежат в банках на счетах, это всего лишь квази-деньги, своего рода денежные деривативы.

Деривативы представляет собой соглашение между двумя сторонами, по которому они принимают на себя обязательство или право передать определённый актив или сумму денег в установленный срок или до его наступления по согласованной цене.

Пусть некто принёс в американский банк 100 долларов - банк открывает ему депозит и, в соответствии с требованием ФРС о 10%-ной норме резервирования, выделяет 10 долларов как резерв под этот депозит. Остальной суммой он волен распоряжаться как угодно - дать кредит, положить на депозит в другой банк или купить облигации. Кредитополучатель потратит деньги, например, на приобретение оборудования, так что эти 90 долларов в конце концов получит продавец оборудования, который разместит их на своём счету в банке. Продавец облигации сделает то же самое сразу - таким образом, эти 90 долларов снова будут размещены разными людьми, которым они в конечном счёте достались, на банковских депозитах. Банки снова выделят в качестве резервов под них 10% (т.е. 9 долларов), а остальное опять пустят в работу. Таким образом, изначально имея в распоряжении реальных денег («наличных») всего 100 долларов, банковская система устроила с их помощью «депозитных денег» на сумму долларов. Такой механизм называется денежным мультипликатором. При этом, каждый владелец депозита уверен, что у него на счету лежат именно деньги, а не какой-то суррогат - в реальности же это (так называемый «денежный агрегат М3» или «широкая денежная масса») просто банковские обязательства выплатить клиенту определённое количество наличных денег в заранее оговорённый срок.

Теперь, если некто придёт в банк и закроет свой депозит, унеся из него 100 долларов наличными, то вступит в силу «обратный денежный мультипликатор»: банк, чтобы отдать ему деньги, продаст свои облигации, их покупатель вынужден будет тоже что-то продать, дабы найти денег на покупку и т.д. - в итоге изъятие человеком 100 долларов наличных денег из банковского оборота повлечёт за собой снижение «депозитной денежной массы» на 1000 долларов. Когда таких людей становится много («паника вкладчиков»), широкая денежная масса резко валится, порождая банковский кризис ликвидности, крах рынков разных активов, а в худшем случае ещё и дефляционный коллапс экономики в целом.

Отметим, что кризис ликвидности - неспособность быстрой продажи активов (предприятия, фирмы, банка) по цене близкой к рыночной, а также неспособность бесперебойно оплачивать в срок свои обязательства и предъявляемые к ним законные денежные требования.

Конечно, американские власти не могли допустить этого, поэтому продолжали всё более и более стимулировать банковский оборот.

На рис. 2 можно увидеть, что начиная с 1994 года, агрегат М 3 полетел вверх со страшной скоростью, к 2008 г. отношение М3 к «настоящим деньгам» и некоторым инструментам мгновенной ликвидности (дорожным чекам, депозитам до востребования и т.д.), т.е. отношение М3 к М1 росло уже почти вертикально и давно превысило прежние исторические максимумы.

Рис. 2. Денежный мультипликатор в США

Нужно отметить, что соответствующие «пузыри» регулярно лопались (фондовый рынок в 1987 г., рынок доткомов в 2000 г.), однако до некоторого момента этот процесс находился под контролем, в частности инфляция в товарной части потребительского сектора росла относительно слабо.

Направление расходов потребителей обеспечивали массированной пропагандой, что вылилось в невиданный взлет тех секторов экономики, которые были связаны с информационными технологиями с начала 80-х годов.

Кроме того, дополнительные ресурсы на покупку высокотехнологических товаров американского производства были получены за счет вывоза производства товаров народного потребления в страны «третьего» мира, в первую очередь - Китая и другие страны ЮВА. Этот феномен был назван профессором Гарвардского университета Нейлом Фергюсоном «Кимерикой» (Chimerica), что по-английски составлено из слов Китай (China) и Америка (America). Речь идет о формировании глобального дисбаланса, который на протяжении десятилетий считался источником сбалансированности и устойчивости экономического роста. В результате сформировался режим, противоположный модели глобализации рубежа XIX-XX веков: если сто лет назад капитал двигался из центра (развитых стран) на периферию, то теперь развивающиеся рынки стали центрами сбережения, а США и другие развитые страны преимущественно потребляли.

Что касается второй задачи, то она была решена как раз благодаря тому, что в начале 80-х годов учетная ставка была загнана на недосягаемую высоту. Как видно на рис.3, с начала 80-х ставка постепенно опускалась, денежная политика смягчалась, что стимулировало предложение кредита. Это также облегчало увеличение денежного мультипликатора, что обеспечивало использование финансового сектора экономики в качестве «губки», которая аккумулировала избыточную ликвидность, не пуская ее в потребительский сектор.

Рис. 3. Учетная ставка и ставка 30-летней ипотеки в США

Главным последствием внедрения этой системы стало то, что на протяжении нескольких десятилетий американская экономика существовала в условиях постоянного завышенного спроса, который не мог не создать соответствующую систему производства запрашиваемых потребителем благ. В 2001 г. русский экономист Михаил Хазин провел расчет американской экономики по данным межотраслевого баланса за 1998 год, целью которого было найти сектора американской экономики, получающие «дополнительный», то есть не имеющий источника в рамках межотраслевого кругооборота ресурсов источник. Было обнаружено, что сектор «новой» экономики, в который были включены отрасли, связанные с информационной экономикой, а также оптовая и розничная торговля, занимая примерно 25% экономики США по потребляемым ресурсам, «выдавали» обратно в экономику всего около 15% [6]. Это значит, что как минимум 10% экономики страны существовало лишь за счет эмиссии.

С тех пор структура экономики США менялась, однако общая проблема «перекоса» осталась: существенная часть экономики США существовала лишь постольку, поскольку существовало внеэкономическое эмиссионное стимулирование спроса. Увидеть его можно на многих показателях, например, на рис.4 видно, что ситуация в американской экономике стала разительно меняться именно со времен введения новой политики (в начале 80-х годов).

Рис. 4. Соотношение частных долгов американцев к их реальным располагаемым доходам и норма сбережений

Структурный кризис экономики США можно охарактеризовать с помощью основных финансовых показателей (см. рис. 5). В любой «нормальной» экономике финансовые показатели должны расти одинаково - что и наблюдалось в экономике США до начала 80-х годов. А затем индексы разбились на две группы, которые стали отделяться друг от друга с линейной скоростью на графике с логарифмической шкалой, то есть, с экспоненциальной скоростью на практике. Экономика с такими параметрами долго существовать не может - поскольку она требует постоянных дополнительных ресурсов на «покрытие» разрыва.

Рис. 5. Динамика основных финансовых показателей экономики США в 1959-2006 гг., логарифмическая шкала, без учета влияния гедонистических индексов

После 2000 г., когда завершился позитивный эффект расширения рынков на территорию бывшего СССР и произошел кризис на фондовых рынках, один из двух кластеров на графике снова разделился. Предполагается, это связано с тем, что США начали нерыночную поддержку отдельных секторов экономки напрямую, минуя потребительский сектор.

По расчетам Хазина, в 1998 г. месячный ресурс, вбрасываемый в американскую экономику, должен был составлять 110-140 миллиардов долларов [6]. Поскольку этот вброс происходит в США по долговому механизму, он должен быть ясно виден на графиках совокупного долга субъектов американской экономики, что можно пронаблюдать на рис.6. Порядок роста долговой нагрузки примерно соответствует указанным цифрам, полученным по данным межотраслевого баланса.

Рис. 6. Долги федерального правительства, домохозяйств и совокупный долг субъектов экономики США

Итак, как минимум 10% экономики страны существовало лишь за счет эмиссии. В случае ее прекращения, целенаправленного или объективного, эта часть экономики должна прекратить свое существование. Но не только она, поскольку в рамках межотраслевого баланса эта часть перераспределяет избыточный ресурс в другие сектора, которые также должны в такой ситуации погибнуть. Таким образом, значительная часть американской экономики, не менее 25% по оптимистическим оценкам и порядка 35% по пессимистическим, существует лишь постольку, поскольку существует эмиссионный по происхождению поток денег на ее поддержание.

Кроме того, за 30 лет существования этой системы резко выросли показатели доли финансовой экономики, причем размер финансовых пузырей и структурных диспропорций достиг таких масштабов, что экономика уже не могла их выдержать. Выразилось это, главным образом, в быстром росте темпов инфляции, в том числе и в потребительском секторе. Официальные цифры здесь не совсем показательны, поскольку США активно занижают инфляцию и за счет манипуляций с базой, и за счет финансовых «инноваций» (гедонистические индексы), что хорошо видно на рис.7.

Рис. 7. Промышленная инфляция в США

Реальные же ее цифры на конец 2008 года составляли как минимум 15% [6]. Это значит, что реальное потребление в США сократилось как минимум на те же 15%, что соответствует 10%-му падению ВВП (с учетом того, что примерно 70% ВВП США формируется за счет потребительского спроса).

Как видно, основной проблемой американской экономики явилось наличие «избыточной» части, которая «наросла» за последние 30 лет за счет постоянного и все время увеличивающегося эмиссионного стимулирования потребительского спроса. Даже после рецессии 2001 г. в условиях экономического роста США не желали отказываться от наращивания бюджетного дефицита. Под завышенный спрос формировалось и завышенное предложение - строились заводы, расцветали большие города и даже целые страны (особенно азиатские). Более того, в этой сфере действует мультипликатор спроса: на кредитные «доходы» американцы покупали, к примеру, китайские носки; полученные деньги китайцы платили японцам за их оборудование; те на выручку, в свою очередь, приобретали какие-то европейские товары и т.д. по цепочке - таким образом, политика стимулирования потребительского спроса США породила гигантские избыточные мощности по всему миру.

Непосредственным предтечей общего финансового и банковского кризиса в США был кризис субстандартного ипотечного кредитования в 2007 году, то есть ипотечного кредитования лиц с низкими доходами и плохой кредитной историей. Вследствие 20%-го падения цен на недвижимость американские владельцы жилья обеднели почти на $5 триллионов [7]. Американский финансист Джордж Сорос в «Die Welt» от 14 октября 2008 года определил роль «ипотечного мыльного пузыря» как «лишь спускового механизма, который привёл к тому, что лопнул более крупный пузырь».

Общая тенденция американцев жить в долг, подогреваемая финансовой олигархией США стала причиной кризиса американской экономики. «Дай мне это сейчас, а я буду тебе должен!» [3]. Одним существенным условием существования рынка долгов является наличие доверия участников этой системы друг к другу. И такое доверие у них было, поскольку сейчас американцы (частные лица и организации) должны друг другу астрономическую сумму более 50 трлн. долларов [8]. Необходимым условием существования этой системы является хорошая ликвидность.

А теперь рассмотрим, к чему приводит хотя бы небольшой дефицит долларов в обращении. Допустим, некий частный банк навыдавал кредитов неким частным лицам. которые столкнулись с проблемой выплаты долгов и процентов по ним. Банк начинает выбивать из них возврат долгов путём обращения взыскания на предмет залога, однако банку не нужны подержанные автомобили или дома, потому как у банка обязательства перед другими субъектами экономических взаимоотношений выражены в долларах, а не автомобилях. Следовательно, банк должен кому-то продать эти дома и подержанные автомобили. Однако покупателей на это имущество нет. Банк пытается снизить цену, чтобы хоть какую-то часть вернуть, но вместо того, чтобы поправить своё положение, это приводит к лавинообразному распространению кризиса, вот по какому механизму. Когда банк снижает цены на дома, автоматически он должен понизить оценку другого аналогичного имущества по имеющимся и вновь выдаваемым кредитам.

Тут надо поподробнее расписать механизм ипотечного кредитования. Когда человек хочет купить себе дом, но у него не хватает на него денег, он может взять в банке кредит. Банк может дать ему недостающую сумму в кредит, но у банка возникает закономерный вопрос об обеспечении возврата средств заёмщиком. Заёмщик подписывает обязательство, по которому в случае неисполнения заёмщиком своих обязательств по кредиту, к банку переходит право обращать взыскание на объект залога (в данном случае - дом). Это и есть ипотечный кредит - когда жильё, являющееся предметом залога по кредиту, находится в собственности должника. Многие думают, что если заёмщик оказался неплатёжеспособным, то банк просто отберёт у него дом, и на этом всё закончится, но это не так. Заёмщик брал у банка доллары и обязан вернуть доллары, а дом - всего лишь средство обеспечения. Если банк отнял дом, но не смог его продать за сумму, достаточную для погашения обязательств заёмщика, то сумма долга при этом полностью не гасится, т.е. в случае невыплаты кредита заёмщик не только теряет жильё, но и всё равно остаётся должен банку.

Соответственно, если даже заёмщик полноценно и своевременно платит по кредиту, то это ещё не означает, что в его отношениях с банком всё хорошо и безоблачно. Допустим, заёмщик занял у банка 100 тысяч долларов под 12% годовых (это чтобы считать легче было) и платит тому по 1 тысяче долларов в месяц на выплату процентов и ещё одну тысячу на погашение основной суммы. Заёмщик купил дом за 100 тысяч долларов, который является предметом залога по ипотечному кредиту. Теперь, допустим, что сосед этого заёмщика, владеющий точно таким же домом, потерял работу, оказался неплатёжеспособным, и банк отнял у него дом и выставил его на продажу. За 100 тысяч никто дом не купил, но купили за 80. Тогда банк говорит первому заёмщику: «В результате изменения цен на рынке недвижимости в вашем районе понижена оценка стоимости имущества по вашему ипотечному кредиту. Теперь Ваш дом покрывает только 80 тысяч из тех 100, что Вы должны нам, соответственно, Вам надлежит незамедлительно либо предоставить обеспечение (т.е. заложить какое-то имущество) под недостающие 20 тысяч, либо погасить эту сумму деньгами».

Необходимо отметить, что если заёмщик не смог вернуть кредит банку, то это не только проблема заёмщика, но и проблема банка. Если банк выдавал несостоятельному должнику деньги, которые он сам в свою очередь занял у кого-то, то невозвращение кредита заёмщиком означает дыру в бюджете банка. Чем больше доля неплательщиков, тем меньше доля тех, кто продолжает платить банку. Если денег, которые платят банку добросовестные заёмщики, не хватит, чтобы рассчитаться по обязательствам банка по привлечённым средствам - банк лопнет.

Надо заметить, что в банковской сфере существует целая система мер, направленных на то, чтобы не допустить разорения банков, однако один из защитных механизмов в нынешней ситуации даёт сбой, и вместо того, чтобы предотвращать проблемы, он их создаёт. Речь идёт о рейтинге рискованности кредитов. Есть много организаций, которые оценивают рискованность разных кредитов - это и внутренние службы банков, и независимые рейтинговые агентства, и подразделение ФРС. Рейтинги выставляются не только отдельным фирмам или банкам, но и целым отраслям и даже государствам. Кредитные рейтинги выставляются из анализа очень многих показателей в надежде предсказать будущее, но тут есть две системные, принципиально неустранимые проблемы.

Во-первых, невозможно учесть абсолютно все параметры, чтобы точно вычислить будущее, да и точно вычислить его нельзя. Во-вторых, распространение информации о присвоенном рейтинге само изменяет ситуацию. Возникает положительная обратная связь. Допустим, рейтинговое агентство понизило рейтинг некоторой фирме, поскольку, по её мнению, дела у этой фирмы в будущем пойдут хуже. Соответственно, те, кто мог бы дать кредит этой фирме, получив информацию о снижении оценки кредитного рейтинга данной фирме, либо вовсе откажут ей в кредите, либо дадут его уже на худших условиях. Разумеется, дела у этой фирмы тут же пойдут хуже, а рейтинговое агентство скажет «Ну вот видите! Мы же предупреждали!». Аналогично произойдёт, если агентство повысит оценку кредитного рейтинга. Этой фирме начнут давать кредиты, причём на более привлекательных условиях. А теперь рассмотрим, что происходит с ипотекой.

Допустим, в каком-то банке у каких-то заёмщиков возникли проблемы с выплатой процентов по ипотечным кредитам. Агентство проанализировало эту ситуацию и понизило оценку всем ипотечным кредитам, поскольку оно вполне обоснованно решило, что все такие кредиты являются более рискованными. Далее, пересчитав кредитный портфель банка, оно увидело, что у данного банка доля рискованных кредитов (все ипотечные кредиты) повысилась, соответственно, оно понизило рейтинг уже всему банку. Оно может не сразу опубликовать информацию о пересмотре кредитного рейтинга (хотя инвесторы очень негативно относятся к сокрытию такого рода информации), а дать небольшое время на «оздоровление» кредитного портфеля банка, вынуждая его избавиться от проблемных кредитов. Это можно сделать двумя способами. Во-первых, известить заёмщиков о необходимости погасить проблемную задолженность, чем усугубить проблему. Во-вторых, можно попытаться продать проблемные долги кому-то ещё, кто согласен работать с такими кредитами. В США роль таких «сливных бачков» выполняли два крупнейших агентства - Федеральная национальная ипотечная ассоциация и Федеральная корпорация ипотечного кредитования, называемые по созвучию с их аббревиатурами «Фредди Мак» и «Фанни Мэй». Их готовность покупать такие проблемные долги как раз иными словами называется «генерация ликвидности для всего рынка». Объём их операций казался настолько велик - более 6 триллионов долларов в совокупности, что считалось, будто они смогут работать с любыми кредитами и нести любые риски.

Теперь смотрим, как сказывается понижение кредитного рейтинга для ипотечных кредитов. Агентство, понизив рейтинг для заёмщиков в определённой местности, не ограничивается заёмщиками только одного банка, и, не объясняя причин своего решения, понижает рейтинги для всех заёмщиков у всех банков, имеющих жильё в данной местности. Банки пытаются избавиться от проблемных кредитов, вследствие чего понижаются оценки для всех ипотечных кредитов в этих банках. Процесс носит лавинообразный характер.

Однако кризис ипотечного кредитования отнюдь не явился проблемой только для рынка недвижимости. Из-за того, что у каждого заёмщика один карман, в котором учитываются все доходы и расходы каждого конкретного лица, и у каждого банка тоже один баланс, на котором учитываются все доходы и расходы в совокупности, проблемы с ипотекой отражаются на общем экономическом состоянии.

Дальнейшее развитие кризиса приводит к тому, что должники, столкнувшись с неожиданными требованиями банков по досрочному погашению задолженности, не имея возможности увеличить доходы, начинают сокращать свои расходы. Банки, в свою очередь, сокращают выдачу кредитов и начинают требовать их возврата.

В конце концов, это вылилось в то, что ипотечный кризис недвижимости в США в 2007 г. спровоцировал в сентябре 2008 года кризис ликвидности мировых банков: банки прекратили выдачу кредитов, в частности кредитов на покупку автомобилей. Как следствие, спрос на автомобили упал, объёмы продаж автогигантов начали сокращаться. Три автогиганта Opel, Daimler и Ford сообщили в октябре о сокращении объёмов производства в Германии [9]. Таким образом, из сферы недвижимости кризис перекинулся на реальную экономику, началась рецессия, спад производства, раскинувшиеся далеко за пределы США.

Итак, основными причинами кризиса США можно считать:

1) политику рейганомики, т.е. эмиссионного стимулирования совокупного спроса;

2) виртуализацию финансовых операций (деривативы), повлекшую недооценку финансовых рисков и отрыв финансового рынка от реального сектора экономики;

3) наличие избыточной ликвидности;

4) саморазрушение финансовой пирамиды долговых обязательств США.