Теоретико-методологические подходы к изучению понятия "европейская интеграция" и его связи с партийными системами стран-кандидатов на вступление в ЕС

контрольная работа

4. Теоретическая рамка исследования

партия постсоциалистический парламентский демократия

После того, как мы продемонстрировали большой охват и разнообразие литературы, описывающей предмет и объект нашего исследования, нам необходимо сконструировать теоретическую рамку, которая бы смогла выстроить предположительные каузальные связи между вводимыми нами переменными, то есть выдвинуть гипотезы.

Ранее описанная теоретическая литература по рассматриваемой тематике позволила выделить четыре ключевых фактора, связанных с особенностями партийных систем постсоциалистических стран-кандидатов. Помимо этого, нам необходимо ввести три вспомогательных фактора, которые относятся к социально-экономическим характеристикам рассматриваемых государств, которые лягут в основу наших контрольных переменных.

Факторы, связанные с особенностями партийных систем постсоциалистических стран-кандидатов:

· Фактор идеологической поляризации парламента

· Фактор поляризации парламента по европейской повестке

· Фактор евро-скептицизма/евро-оптимизма значимых для партийной системы политических партий;

· Фактор фрагментации партийной системы;

Факторы, отражающие социально-экономические характеристики постсоциалистических стран-кандидатов:

· ВВП на душу населения;

· Фактор социального капитала;

· Фактор качества государственного управления.

Фактор поляризации партийной системы

В нашем распоряжении имеется теория, обладающая достаточно высокой объяснительной способностью в том случае, когда мы рассматриваем скорость вступления в ЕС через призму партийной активности, ведущей к поляризации системы. Мы говорим о теории, разработанной такими авторами как Д. Финк-Хафнер Fink-Hafner D. The Democratisation and Europeanisation of Party Systems // The Journal of the Central European Political Science Association. - 2007. - Volume 3. - Number 1+2. - P. 5-10. и Т. Хогтон Haughton T. Driver, conductor or fellow passenger? EU membership and party politics in Central and Eastern Europe // Journal of Communist Studies and Transition Politics. - 2009. - №. 4. - P. 413-426.. Каузальная связь, демонстрируемая данной теорией, предельно проста: если в парламенте страны-кандидата имеется согласие значимых для этой партийной системы политических игроков по вопросу о вступлении в Европейский союз, то имплементация частей acquis communitaire проходит, в основном, беспроблемно и, следовательно, скорость вступления данного государства в ЕС находится на высоком уровне. Напротив, если партийная система поляризована по вопросу интеграции в ЕС, и две или более значимых для данной системы партии не могут прийти к консенсусу по евро-интеграционной повестке, путь страны к дверям Брюсселя серьёзно замедляется. При этом, как отмечают сами авторы, которых поддерживает М. Вачудова Vachudova M. A. Political Parties and Democratic Change in the Western Balkans: When Do External Actors Change Agendas? //APSA 2011. Annual Meeting Paper. 2011. P. 9., границы подобной программной поляризации зачастую совпадают с границами идеологической поляризации, поэтому не вызывает удивления тот факт, что радикальные левые и правые силы всегда настроены скептически и даже враждебно по отношению к перспективе европейской интеграции своей страны.

Именно из этих двух теорий следует первые две выдвигаемых нами основные гипотезы:

1. Если партийные системы 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различной степенью идеологической поляризации, то скорость вступления стран с меньшей идеологической поляризацией была выше, чем скорость вступления государств с более высоким показателем идеологической поляризации.

2. Если партийные системы 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различной степенью поляризации по европейской повестке, то скорость вступления стран с меньшей поляризацией по европейской повестке была выше, чем скорость вступления государств с более высоким показателем поляризации по европейской повестке.

Фактор евро-скептицизма/евро-оптимизма значимых для партийной системы политических партий

Для обоснования выбора фактора евро-скептицизма/евро-оптимизма значимых для партийной системы политических партий мы обратимся к теоретической базе, разработанной П.Г. Льюисом Lewis P. G. Changes in the party politics of the new EU member states in Central Europe: patterns of Europeanization and democratization // Journal of Southern Europe and the Balkans. 2008. №. 2. P. 159. и С. Реннером и Ф. Траунером Renner S., Trauner F. Creeping EU membership in south?east Europe: the dynamics of EU rule transfer to the Western Balkans // European Integration. 2009. №. 4. P. 455.. При рассмотрении взаимосвязи национальных партийных систем стран-кандидатов и скорости их вступления в Европейский союз через предложенную этими авторами теоретическую перспективу, становится понятно, что решающую роль в евро-интеграционном процессе играет именно евро-оптимизм и евро-скептицизм ведущих политических партий. В случае, если сильнейшие политические игроки имеют различное представление о выгодах и потерях страны от процесса евро-интеграции, то вероятность скорого вступления государства в ЕС практически равна нулю. В свою очередь, если отношение ключевых политических игроков в национальной партийной системе к европейской интеграции является позитивным, то страна уверенно может рассчитывать на быструю выработку единого и санкционированного всеми политическими силами европо-ориентированного курса.

Отсюда следует наша третья основная гипотеза: Если в партийных системах 16 рассматриваемых постсоциалистических государств значимые партии имели различное отношение к перспективам вступления своих стран в ЕС, то скорость вступления стран, где большинство или все значимые партии являлись еврооптимистами, была выше, чем скорость вступления государств, где большинство или все партии являлись евроскептиками.

Фактор фрагментации партийной системы

В. Шмидт Schmidt V.A. Democracy in Europe: The EU and National Polities. - Oxford: Oxford University Press, 2006. P. 202. отмечает, что в условиях постсоциалистических государств доминирующие партии играют роль рулевого в вопросе евроинтеграции: именно от их предпочтений зависит успех европейской повестки. Эта теория лежит в основе выделенного нами фактора фрагментации партийной системы.

Вышеописанная теория берётся за основу для выдвигаемой нами четвёртой основной гипотезы: Если партийные системы 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различной степенью фрагментации, то скорость вступления стран с меньшей фрагментацией была выше, чем скорость вступления государств с более высоким показателем фрагментации.

При формулировке этой гипотезы, однако, нам необходимо внести одну важную ремарку: поведение политических партий, выступающих в качестве вето-игроков в парламентах постсоциалистических стран, зачастую отличается от логики действий партий-вето-игроков в "идеальных" условиях парламентской жизни в странах с долгой демократической традицией. Предварительное исследование литературы по рассматриваемой нами в этой работе проблеме, продемонстрировало, что большая фрагментация (иными словами, большее количество вето-игроков) в странах пост-социализма приводила к ускорению их европейской интеграции Такой феномен наблюдался в Болгарии (См. Spendzharova A. B. Bringing Europe in? The impact of EU conditionality on Bulgarian and Romanian politics // Southeast European Politics. 2003. №. 2-3. P. 149.; Giatzidis E. Bulgaria on the road to European Union //Southeast European and Black Sea Studies. 2004. №. 3. P. 444.), Литве (См. Rupnik J., Zielonka J. The Road to the European Union. - Manchester University Press, 2003. P. 285.; Pavlovaite I. Being European by joining Europe: Accession and identity politics in Lithuania // Cambridge Review of International Affairs. 2003. №. 2. P. 251.), Польше (См. Szczerbiak A., Bil M. When in doubt,(re-) turn to domestic politics? The (non-) impact of the EU on party politics in Poland // Journal of Communist Studies and Transition Politics. 2009. №. 4. P. 449.; Marmola M. Nove partie w systemie partyjnum - specyfica Polski // Polityka i Spoіeczeсstwo. 2014. № 3(12). S. 80.; Markowski R., Tucker J. A. Euroscepticism and the emergence of political parties in Poland // Party Politics. 2010. №. 4. P. 527.), Румынии (См. Mungiu?Pippidi A. The Return of Populism?The 2000 Romanian Elections // Government and Opposition. 2001. №. 2. P. 239.; Popescu M. The parliamentary and presidential elections in Romania, November 2000 // Electoral Studies. 2003. №. 2. P. 332.), Словакии (См. Krause K. D. Slovakiais Second Transition // Journal of Democracy. 2003. №. 2. P. 65.; Pridham G. Coalition behaviour in new democracies of Central and Eastern Europe: The case of Slovakia // The Journal of Communist Studies and Transition Politics. 2002. №. 2. P. 85.), Словении (См. Brinar I., Svetlicic M. Enlargement of the European Union: the case of Slovenia // Journal of European Public Policy. 1999. №. 5. P. 809.; Mansfeldovб Z. Central European Parliaments over Two Decades-Diminishing Stability? Parliaments in Czech Republic, Hungary, Poland, and Slovenia // The Journal of Legislative Studies. 2011. №. 2. P. 131.), Хорватии (См. Joviж D. Croatia and the European Union: a long delayed journey // Journal of Southern Europe and the Balkans. 2006. №. 1. P. 88.; Soљiж M. Croatian Strategy of EU Integration 2000-2007-A Comparative Study // Politiиka misao. 2008. №. 5. P. 114.) и Эстонии (См. Vetik R. Eґ lite vs. People? Eurosceptic Public Opinion in Estonia // Cambridge Review of International Affairs. 2003. №. 2. P. 259.; Feldman M. European integration and the discourse of national identity in Estonia // National Identities. 2001. №. 1. P. 7.).. В 1990-х и начале 2000-х годов, в большинстве рассматриваемых стран Центральной, Восточной и Южной Европы, оппозиционные партии, которые стояли на евро-оптимистических позициях, выступали единым блоком против евро-скептических националистических партий власти и правящих партийных коалиций, тем самым продавливая решения и поддерживая проведение реформ, благоприятствующих ускорению евроинтеграционного процесса. Этот факт явно входит в противоречие с известным тезисом Д. Цебелиса Tsebelis G. Decision making in political systems: Veto players in presidentialism, parliamentarism, multicameralism and multipartyism // British journal of political science. 1995. №. 03. P. 308. о том, что малое число вето-игроков ведёт к быстрому и эффективному принятию политического решения. Исходя из всего вышесказанного, нам необходимо ввести дополнительную Альтернативную гипотезу 4: Если партийные системы 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различной степенью фрагментации, то скорость вступления стран с большей фрагментацией была выше, чем скорость вступления государств с менее высоким показателем фрагментации Стоит, однако, отметить, что данная Альтернативная гипотеза может получить своё подтверждение только в том случае, если у страны-кандидата есть реальные перспективы для вступления в Европейский союз и, что наиболее важно, если кандидат получил гарантии от Брюсселя, что переговоры о вступлении не будут прерваны. В ином случае, у оппозиционных сил не будет стимула для противодействия анти-европейскому курсу правящей партии или партийной коалиции. .

Факторы, отражающие социально-экономические характеристики постсоциалистических государств: социальный капитал, ВВП на душу населения и качество государственного управления

Фактор социального капитала базируется на известной теории Р. Патнэма Putnam R. Social capital: Measurement and consequences // Canadian Journal of Policy Research. 2001. №. 1. P. 42-43., согласно которой, большое количество социальных связей между людьми и высокий уровень групповой активности, в первую очередь - политической, делают развитие и консолидацию демократии в государстве более вероятной, чем в странах, где эти показатели находятся на низком уровне. Этот фактор важен для нас, поскольку одним из ключевых требований Брюсселя к стране, стремящейся стать частью ЕС, является укрепление демократических институтов и имплементация частей acquis communitaire, что, опять же, возможно лишь в том случае, когда такие ключевые для демократии институты, как парламент, способны функционировать в нормальном режиме и обладают достаточной легитимностью в глазах населения. Таким образом, рассматривая социальный капитал через призму этого фактора, мы делаем упор на политическую активность граждан и силу гражданского общества, которые приводят к тому, что в стране постепенно консолидируются эффективно работающие демократические институты, в первую очередь, институт народных представителей. Отсюда логично следует наша первая вспомогательная гипотеза: Если 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различным уровнем развития социального капитала, то скорость вступления стран с большим уровнем социального капитала была выше, чем скорость вступления государств с меньшим показателем социального капитала.

М. Липсет См., например, Lipset M., Seong K. R., Torres J. C. A comparative analysis of the social requisites of democracy // International Social Science Journal. - 1993 - №45 (2). - P. 154-175., А. Пшеворски и Ф. Лимонги См., например, Przeworski A., Alvarez M. E., Cheibub J. A., Limongi F. What Makes Democracies Endure? // Journal of Democracy. - 1996. - №7:1 (January). - P. 39-55. и многие другие авторы связывают установление и укрепление демократии с экономическим развитием государства или, попросту говоря, с его богатством. Несмотря на то, что эта теоретическая перспектива многократно подвигалась критике См., например, Rowbottom J. Democracy distorted: wealth, influence and democratic politics. - Cambridge University Press, 2010. - 312 p.; Rice T. W., Ling J. Democracy, economic wealth and social capital: Sorting out the causal connections // Space and Polity. - 2002. - №. 3. - P. 307-325.; Cunningham F. Theories of democracy: a critical introduction. - London: Routledge, 2002. - 248 p. , мы берём её в качестве основы для нашей второй контрольной переменной - ВВП на душу населения. Показатель ВВП на душу населения выбран не случайно: во-первых, это общепризнанный показатель для измерения богатства нации, который, в частности, используется и Всемирным Банком GDP per capita (current US$). [Электронный ресурс] // The World Bank. URL http://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.PCAP.CD (дата обращения: 30.10.15)., чьи данные берутся нами для кодировки этой переменной, а во-вторых, ВВП на душу населения - это показатель, наиболее приближенный к микро-уровневому благосостоянию, то есть, к благосостоянию отдельных граждан, которое традиционно берётся за основу во внутрипарламентских дебатах в плоскости экономической политики. Иными словами, выбор этого фактора детерминировало наше предположение о том, что парламенты в странах, ВВП на душу населения которых находится на достаточно высоком уровне, будут уделять больше внимания внешнеполитической повестке, в нашем случае - вступлению в Европейский союз, в то время, как фокус внимания парламентов стран, чей ВВП на душу населения находится на низком уровне, будет смещён в сторону внутренней политики, что сделает европейскую повестку второстепенной. В форме второй вспомогательной гипотезы это предположение будет звучать так: Если 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различными показателями ВВП на душу населения, то скорость вступления стран с более высоким показателем ВВП на душу населения была выше, чем скорость вступления государств с более низким показателем ВВП на душу населения.

World Governance Indicators The Worldwide Governance Indicators (WGI). [Электронный ресурс]. URL http://info.worldbank.org/governance/wgi/index.aspx#home (дата обращения: 31.10.15). в качестве ключевого фактора, обеспечивающего стабильность развития государства и его политического режима, выделяет эффективность государственного управления. Это достаточно широкий фактор, который включает в себя целый спектр индикаторов и показателей - от показателя эффективности борьбы с коррупцией до показателя свободы слова и самовыражения. Нас, однако, интересует показатель, который отражает качество работы государственных институтов, поскольку именно от эксэргии таких институтов как парламент и государственная бюрократия, зависит скорость имплементации частей общеевропейского законодательства и, как следствие, скорость европейской интеграции государства, находящегося в пути к дверям Брюсселя. Третью вспомогательную гипотезу можно сформулировать так: Если 16 рассматриваемых постсоциалистических государств характеризовались различной степенью качества государственного управления, то скорость вступления стран с более высоким показателем качества государственного управления была выше, чем скорость вступления государств с более низким показателем качества государственного управления.

В этой контрольной работе описаны базовые теории, которые стремятся объяснить успех или провал европейской интеграции в странах-кандидатах на вступление в ЕС при помощи обращения к аргументу, выводящему в приоритет анализа особенности партийных систем этих государств. Способны ли эти теоретические модели отразить политическую реальность стран пост-социализма, которые начали своё движение к европейскому членству в начале 1990-х годах, но к середине 2000-х годов оказались на разных участках шкалы евроинтеграционного прогресса? Ответ на этот вопрос нам предстоит получить в ходе детальных теоретических и практических исследований будущего.

Делись добром ;)